Глава 20

Александр Степанович увлеченно строил дворец. Мастера-гномпы завороженно следили за каждым его действием. В качестве соединительных материалов для постройки он использовал те самые нити, которые отличались завидной прочностью. Он даже сделал подвесную галерею вокруг дворца, держащуюся на этих нитях. Постройка росла с каждым днем и уже была больше человеческого роста. Спутникам Александра Степановича тоже понравились плотничьи и столярные работы, и они с не меньшим увлечением, чем он сам, вырезали из досточек мебель для дворца. Особенно отличился Малютка, который из крошечных чушечек вырезал фигурки, которые можно было установить вместо скульптур. В нем неожиданно открылся талант художника, и он делал маленьких диковинных зверей, которыми восторгалась Маша. Вампа, который предпочитал кукситься в углу, в один день потребовал себе краски и начал раскрашивать эти деревянные статуи. Дебил оказался мастером по мебели. Шкафы, которые он делал, приводили короля гномпов в восторг. Венцом его творения была кровать с балдахином, с резной спинкой и гнутыми ножками. Он даже пообещал Маше сделать такую же кроватку для куклы, которую для девочки вырезал Малютка. Краб делал вещи попроще. Он настилал полы в маленьких комнатах, обшивал стены сооружения. Маша оказалась рукодельницей. Она шила крохотные занавесочки на окна, выкраивала ковры и дорожки, даже ухитрялась нашивать на них бахрому. Через неделю дворец был готов. Масса гномпов набилась в пещеру, чтобы посмотреть на постройку. Они хлопали в ладоши, восхищенно ахали и производили столько шума, что даже не верилось, что они – такие крошечные.

Прибыл король. В окружении советников он обошел построенный дворец, осмотрел комнаты и тронный зал, ощупал ковры на лестницах. Друзья ожидали его решения, весело перемигиваясь. Королевские советники вздыхали, рассматривая строение, и явно представляли, как построят себе дома такого же типа. В королевстве гномпов решительно не модно становилось жить в грибах. Александру Степановичу рассказывали, что, вдохновленные идеей долговременных жилищ гномпы, начали потихоньку строить дома из глины и камней, упражняясь в искусстве строительства. Все же маленький рост имеет свои преимущества – не только агрессия долго не задерживается в организме по причине недостаточности места, но и новые идеи воспринимаются гораздо быстрее, потому что им не нужно долго и упорно ползать по длинным мозговым извилинам.

- Ну что ж, чужеземцы, вы сделали то, что обещали, - наконец-то заявил король, выходя из деревянного дворца. – И даже более того, на что мы рассчитывали. Я думаю, что смертную казнь можно и отменить.

- Вы обещали отпустить нас, - напомнил Александр Степанович.

- Конечно обещал. Но речь сейчас не об этом.

Путешественники заволновались. Слово короля, конечно, есть слово короля, но истинный король может оказаться хозяином своего слова в полном смысле. То есть, захотел – дал слово, захотел – забрал обратно. Поэтому их волнение вполне объяснимо. Ведь король может передумать, или решить, что таких ценных мастеров нужно оставить при себе.

- Мы съедим больше, чем наработаем, - на всякий случай предупредил Малютка. – А грибов нам будет мало.

- О чем ты говоришь, человек? – удивился король.

- О еде, - смутился Малютка, понимая, что ляпнул что-то не то.

- А я вообще-то – о награде, - улыбнулся король, который, как и все короли, был очень понятливым, и сообразил, что имел в виду Малютка. – Не волнуйтесь, речи о том, чтобы оставить вас тут пленниками, не идет.

- А о какой награде? – заинтересовался практичный Краб.

- О любой! – щедро пообещал король. – Все, что вы попросите, мы постараемся сделать. Ведь, даже если не считать этого прекрасного дворца, сама идея о строительстве такого рода жилищ должна быть вознаграждена.

- А... о... - замялся Краб, не зная, что попросить у короля. Действительно – что можно попросить у гномпа? Драгоценные камни и украшения? Так они настолько малы, что для человека представляют собой всего лишь блестящую пыль. Деньги тоже не попросишь. Ведь монету гномпов нужно рассматривать не меньше, чем с увеличительным стеклом, а лучше – вообще с микроскопом, для надежности того, что номинал определен правильно. И так во всем. Гномпы слишком маленькие, чтобы какие-то их сокровища могли заинтересовать людей.

- А можно принцессу? – неожиданно вмешался Александр Степанович.

- Зачем тебе принцесса? – нахмурился король.

Александр Степанович в очередной раз начал рассказывать свою историю, друзья дополняли этот рассказ красочными подробностями, а гномпы внимательно слушали. Как и обычно, в жутких подробностях приключений недостатков не было. Язык Александра Степановича словно сам знал, какие слова нужно произносить. Не зря же говорят, что повторение – мать учения. Только последняя часть рассказа была более лиричной. Нельзя же было рассказывать гномпам о кровожадных маленьких обитателях подземелий, живущих в червивых грибах. Они могли и обидеться. Поэтому все, что касалось королевства гномпов, было расписано в пастельных тонах, с сожалениями о сделанной ошибке, когда были разрушены дома в столице, и с законной гордостью за то, что путешественникам удалось помочь столь благородному народу, у которого, к тому же, столь замечательный правитель.

- Понятно, чужеземец, - огорченно сказал король. – Мне очень жаль, но у нас нет принцессы.

- У тебя нет дочерей? – удивился Александр Степанович, который неоднократно видел малюсеньких гномпов-девочек с коронами.

- У меня есть дочери, - ответил король. – Но ни одна из них не является принцессой, такие традиции в нашем королевстве, уж извини...

- Как это? Дочь короля – не принцесса? – изумлению Александра Степановича не было предела.

- Да он просто тебя обманывает! – сердито прошипел вампа, а змеиная голова согласно закивала. – Он боится доверить тебе свою дочь!

- Я все слышу, черный зверь! – строго сказал король. – Я и не думал обманывать твоего друга, а уж тем более – не доверять ему. Просто так принято у нас, что дочери короля – герцогини, баронессы, графини, в зависимости от старшинства. А вот сыновья – принцы. Вот такая геральдическая система. Извини, чужеземец, я был бы рад помочь тебе в спасении твоего ребенка.

- Но какая разница? – продолжал настаивать Александр Степанович, ободренный искренним сочувствием короля. – У нас, например, принята другая система титулов, и дочь короля – принцесса. Поэтому я не вижу причин для отказа. Что значит имя? Почти ничего! Ведь сколько розу не называть крапивой, она все равно будет пахнуть розой!

- Я немного разбираюсь в магии, - покачал головой король. – Мы же сами – существа магические, как ты понимаешь. Что значит имя, говоришь? Ничто... Или все. Вспомни – в начале было слово!

- В начале было – дело! – парировал Федя из-за спины Александра Степановича.

- Нет! – Александр Степанович внезапно вспомнил Гёте. – Мысль была в начале бытия!

- О! Так вы – философы, чужеземцы! – восхитился король. – Но, тем не менее, я вполне серьезно говорю о том, что имя для магии имеет очень существенное значение. Если розу называть крапивой, то она, разумеется, не перестанет пахнуть розой. Но ее листья могут изменить форму и стать обжигающе-ядовитыми. Если человеку долго говорить – собака – то он может научиться лаять, а уж кусаться – однозначно. Понимаешь?

- Но как же быть с дочерью короля?

- Видишь ли, насколько я понял, тебе нужна не дочь короля, а особа женского пола, имеющая определенный титул. Поэтому, увы, но мои дочери – не подходят. Мне в самом деле очень жаль.

- А если присвоить какой-нибудь из твоих дочерей титул принцессы? – высказал идею Александр Степанович. – Хотя бы временно, на то время, пока не решим мой вопрос?

- Это невозможно! – воскликнул король. – Это полнейшее нарушение традиций и канонов нашего государства! Титул не дается временно! А так как мои дочери старше, чем сыновья, то, значит, дочь станет наследницей трона! Погибнет все королевство!

- Нда... - расстроился Александр Степанович. – Ну, что ж сделать... Королевство, конечно, важнее...

- Прости, чужеземец, - опустил голову король. – Я действительно хотел бы помочь тебе, но не могу. Никак не могу. Может быть, я могу вознаградить вас каким-нибудь другим способом?

- Нет, - грустно ответил Александр Степанович. – Мне больше ничего не нужно. Вот разве что мои друзья захотят о чем-нибудь попросить.

- Да не надо нам ничего, - отозвался Малютка.

- Нет, погоди, - остановил приятеля Дебил. – Может, гномпы знают какой-нибудь короткий путь под землей до Квамоса? Вот если бы нам дали проводника – это было бы хорошо.

- Еще нужно, чтобы Пещерный Змей мог пройти по этой дороге, - напомнил Федя. – Не думаю, что пешком мы успеем быстрее, чем у него на спине.

Король посмотрел на своих советников, те ответили своему повелителю такими же растерянными взглядами и смущенно закашлялись. Было похоже на то, что Дебил случайно наступил на какой-то неведомый больной мозоль гномпов.

- Видите ли, - осторожно заговорил король. – Есть короткий путь к вашей цели, очень короткий. Но... Я не знаю, можем ли мы показать его чужеземцам.

- Принцессу – не могут, дорогу – не могут... - заворчал Федя. – Зачем же тогда вообще предлагать какую-то награду, если ничего не могут? Гно-омпы, одно слово! – он презрительно фыркнул.

- Только с одобрения королевского совета могу, - извинился король. – Если вы подождете немного, то мы постараемся решить этот вопрос.

- Вы можете воспользоваться залом для совещаний нового дворца, - подсказал Александр Степанович, надеясь, что королевскому совету понравится в этом зале и решение будет положительным.

Королевский совет совещался. Друзья терпеливо ждали, наблюдая за мельтешением маленьких фигурок за окнами дворца.

- Слушай, они, кажется, вовсе не тем заняты, - заметил Федя. – У меня такое впечатление, что они опять дворец осматривают.

- Ничего страшного, - прошептал Александр Степанович. – Пусть осматривают. Чем больше посмотрят, тем лучше. Не смогут же они отказать таким строителям, как ты думаешь?

- Кто их знает, Алекс. С принцессой вот – смогли отказать, - задумался Федя. – Хотя так – вроде неплохие ребята, я о них гораздо хуже думал. Но уж очень привержены традициям.

- Думаю, с этим вопросом все будет нормально, - отозвался Александр Степанович. – Это ж не является сотрясением основ государственного строя.

- Может, и является...

- Но не так, как с принцессой, иначе совещаться бы не пошли.

- Надежды юношей питают... А вот я считаю, что это – не очень-то калорийная пища, - заявил вампа и нахохлился. Хвост утешающе потерся о руку Александра Степановича змеиной головой.

- У меня сейчас ничего нет, кроме надежды, - печально сказал Александр Степанович, которому вдруг стало жалко себя почти до слез.

- Алекс, не ной! – Федя тут же приоткрыл глаза, уловив изменение настроения приятеля. – Мозги есть? Есть! Живой? Живой! Здоровый! Семья вот дома ждет. И все закончится хорошо, уж ты мне поверь.

- Так то – в сказках, - продолжал грустить Александр Степанович. – А мы ж – не в сказке.

- Ну это еще как сказать, - усмехнулся вампа. – Вот представь, что ты о своих приключениях сослуживцам расскажешь. Что они сделают?

- А то ты не знаешь! – расхохотался Александр Степанович, представив реакцию своих знакомых на подобный рассказ. – Наберут ноль три и вызовут симпатичных ребятишек, которые обеспечат мне трехразовое питание за государственный счет, а также – палату с мяконькими стенами и полом. Еще и одежка будет симпатичная, последний писк моды, с рукавами, которые завязываются сзади на хорошенький узелок.

- А ты говоришь – не в сказке! – Федя был доволен, что смог отвлечь Александра Степановича от мрачных мыслей.

- Тише, - шикнул Дебил. – Вон они идут!

Из дворца вышли королевские советники, возбужденно переговариваясь. На лицах было абсолютное довольство. Следом шел король, гордо поглядывая по сторонам.

- Мы решили, что этот дворец останется стоять в этой пещере! – объявил король. – А сама пещера теперь будет называться Дворцовой и служить местом для королевской резиденции. По этому поводу завтра состоится праздничный пир!

- Это прекрасно, Ваше Величество, но как же с нашей просьбой? – спросил Александр Степанович.

- Ах, да, с вашей просьбой, чужеземцы, - король доброжелательно улыбнулся. – Ну, разумеется, мы согласны. Будите своего большого приятеля и мы покажем вам дорогу. Короткую дорогу. Проводник вам не понадобится.

- Как – без проводника? – удивился Дебил. – Мы же можем сбиться с дороги!

- Не беспокойтесь! – хихикнул король. – С этой дороги сбиться невозможно, поверьте.

- Ну, раз вы так говорите... - с сомнением протянул Дебил. – Посмотрим.

- Одна только просьба – объясните Пещерному Змею, что он должен передвигаться по нашим тоннелям очень аккуратно, чтобы не раздавить никого из гномпов.

- Было бы неплохо, Ваше Величество, предупредить население, чтобы все ушли из тоннелей, когда Змей будет проползать.

Пещерного Змея разбудили на удивление быстро, все же у него был действительно очень чуткий сон. Он очень удивился, что проспал так долго, и даже обиделся, что его забыли одного в пещере, поэтому пришлось объяснить, чем путешественники были заняты все это время. Змей крайне взволновался и порывался испепелить всех гномпов, которые хотели казнить его друзей за пустяковую, как он считал, ошибку. Однако, его удалось уговорить, что этого делать не стоит. Когда ему рассказали, что гномпы, в общем-то, вполне неплохой народец, к тому же – совсем крошечные, Змей успокоился. Когда же он узнал, что гномпы обещали показать короткую дорогу в Квамос, то сказал, что слышал о том, что этот магический народ владеет какими-то способами перемещения, которые подвластны только им. Дороги, которыми ходят гномпы имеют странные особенности – они, вроде бы, могут сокращаться или удлиняться по желанию гномпов. Это, наверное, потому, что сами гномпы такие маленькие, что вообще не смогли бы путешествовать, если бы не обладали какой-то дорожной магией. Змею стало очень интересно посмотреть – какую же дорогу покажут гномпы.

Гномпам было интересно познакомиться с Пещерным Змеем поближе. Путешественники развлекались, глядя на то, как малюсенькие человечки выполняют настоящие акробатические номера, чтобы забраться на огромного Змея. Они очень быстро перестали бояться рептилию и все время пытались рассмотреть его поближе. Самые смелые гномпы добирались до глаз Змея, заглядывали в их переливающуюся глубину и приводили его в умиление тем, что все время говорили о том, как он красив. Пещерный Змей был счастлив тем, что у него появились новые друзья, он развлекал их разноцветными фейерверками, на которые был большой мастер, и рассказывал секреты выращивания грибов, известные только Пещерным Змеям, передающиеся из одного змеиного поколения в другое. Но долго развлекаться ему не позволили, нужно было трогаться в путь, слишком много времени путешественники потеряли в королевстве гномпов. Правда, король очень хотел, чтобы они остались на пир по случаю заселения нового дворца, но Александр Степанович решительно воспротивился. Он никак не мог забыть все многочисленные пиры, на которых ему довелось присутствовать в этом мире, начиная от ужина в Квамосе, и совершенно не хотел опять мучиться похмельной головной болью. Гномпы уверяли, что, кроме нектара, ничего не пьют, но Александр Степанович небезосновательно подозревал, что нектар, подаваемый на пиру, обязательно должен иметь какое-то содержание алкоголя, а воспоминание о вересковом меде приводило его в содрогание.

Таким образом, было решено отправиться в путь немедленно, не дожидаясь пира. Федя активно поддержал Александра Степановича в этом решении. Очевидно, тоже никак не мог забыть пребывание у пиктов и обожравшийся молока хвост. Гномпы были немного разочарованы тем, что гости покидают их так быстро, едва успев подружиться, но соображение о том, сколько съели бы такие большие существа на пиру, несколько их утешило. Пещерный Змей постарался и смог устроить фейерверк в виде радужного мостика над новым дворцом короля. Каким-то образом, то ли из-за врожденной магии Змея, то ли из-за волшебства гномпов, этот мостик так и остался над дворцом, освещая пещеру разноцветными огнями и придавая ей совершенно сказочный и праздничный вид. Пещерный Змей был чрезвычайно доволен подобным результатом и говорил, что это – его вклад в строительство дворца.

Соблюдая все предосторожности, чтобы Пещерный Змей не раздавил никого из маленьких жителей королевства, путешественников проводили в отдаленную пещеру. Провожающие ехали на голове Змея и очень этим гордились. Особенно горд был король, чей трон установили прямо над глазами Змея, на выступающем роговом щитке. Путешественники удивлялись тому, что их привели в какую-то пещеру, из которой явно не было другого выхода, но благоразумно не выказывали своего недоумения.

Очень быстро ситуация прояснилась. Король и его советники стали в круг у дальней стены пещеры и запели, взявшись за руки. Песня была непонятна, но в ней иногда мелькали знакомые слова. Александру Степановичу казалось, что если он еще немножко напряжется, то поймет, о чем поют гномпы и даже узнает мелодию, которая казалась знакомой. Но сколько он ни напрягал память, вспомнить, где слышал этот мотив, так и не смог. Гномпы пели около получаса, когда стена пещеры начала светиться холодным белым пламенем. Огонь, который не обжигал, разгорался все сильнее. Очертания камней задрожали и потекли, словно от сильнейшего жара. Сами камни приобрели стеклянистый блеск. Еще пять минут песни, и стены пещеры стали прозрачными, причем то, что открывалось за ними, никак нельзя было назвать подземными тоннелями. За каждой стеной расстилался надземный пейзаж, пели птицы, экзотические деревья взмахивали ветвями с полощущимися на них зелеными флажками листьев. Изображения сменяли одно другое очень быстро. Вот только был виден тропический лес, как его тут же заслоняла пустыня и зеленая с алыми пятнами ящерица насмешливо скалилась с бархана. Путешественники зачарованно смотрели на представление. Гномпы продолжали петь, а пейзажи на стенах мелькали уже с такой скоростью, что трудно было их рассмотреть. Дальняя стена, у которой стояли гномпы, начала темнеть, наливаясь чернотой. Гномпы, видя это, удвоили старания, песня заполняла всю пещеру, даже Змей прикрыл глаза, настолько громко звучала мелодия, а слова дробились, отлетая звонким эхом от камня. В чернеющей стене открылся проход, сверкающий блеском серебра, и сразу же смолкло пение.

- Вот она, дорога гномпов, - тяжело дыша сказал путешественникам король. – Она доведет вас до Квамоса, в который вы так стремитесь попасть, за несколько часов. Заблудиться тут невозможно, нужно просто двигаться по тоннелю, который сам понесет вас.

- А сколько времени вообще заняла бы дорога в Квамос? – шепотом спросил Александр Степанович у Феди.

- Ну как тебе сказать, - ответил вампа. – Если бы двигались на своих двоих, то пять-шесть месяцев. На Змее доехали бы за недели три-четыре. А вот сейчас, как видишь, будем на месте уже через пару часов.

Александр Степанович задумался, вспоминая старые сказки, в которых дальний путь описывался именно таким образом. Что-то вроде того – пешком идти – три года, на коне скакать – три месяца, а если на Драконе волшебном, или Волке говорящем, так несколько дней или часов. У Александра Степановича зародилось подозрение, что он – далеко не первый посетитель из своего мира здесь. Похоже было на то, что кто-то уже тут бывал, поэтому и сочинялись всякие и разные сказки. Александр Степанович даже не заметил, что последнюю фразу произнес вслух.

- Разумеется, - подтвердил Федя. – Бывали и неоднократно. Ткань вселенной иногда истончается и подходящие личности могут проходить сквозь нее.

- А каким образом происходит перемещение в этом тоннеле? – поинтересовался Александр Степанович у короля.

- О, это связано с нашей древней магией, человек, - ответил король. – Мы такие маленькие, что не смогли бы путешествовать иначе, как ты понимаешь. Любое путешествие, непродолжительное для вас, отнимало бы у нас всю жизнь. Поэтому в далекой древности боги даровали нам дорожную магию. Мы путешествуем через нигде, попадая туда, куда стремимся. Вот этот тоннель, например, ведет в Квамос.

- Как это, через нигде? – поразился Александр Степанович. – Если ничего нет, то нельзя и путешествовать!

- Это математический фокус, - пояснил король. – Две точки находятся ближе всего друг к другу, когда они совпадают. Ну вот, нигде – это и есть отсутствие расстояния между точками. Магия делает морщинку в пространственной ткани, а мы своей песней создаем в этой морщинке прокол, который и есть – тоннель.

- Понимаю, - уважительно сказал Александр Степанович, склоняясь перед глубокими познаниями маленького народца. Конечно, он не понимал, каким образом песня может создать пространственный тоннель, но вот он, этот тоннель – прямо перед глазами, значит, может все-таки. Потом Александр Степанович подумал об акустических колебаниях, к которым может оказаться чувствительной пространственная ткань, о которой говорил гномп, и успокоился, найдя логическое толкование необъяснимому. Ведь он все же имел техническое образование, а, следовательно, склонность докапываться до сути различных вещей и явлений.

Гномпы начали прощаться со своими новыми друзьями. Король так расчувствовался, желая Александру Степановичу удачи, что даже подарил ему на память несколько волосков из своей бороды. Александр Степанович сначала не понял, какую ценность представляет подобный подарок, но гномп объяснил, что с помощью этих волосков можно вызвать его в любое место, где бы Александр Степанович не находился, для этого достаточно только потереть волоски друг о друга.

- Если тебе опять понадобится дорога гномпов, Алекс, то вызывай меня! – сказал король. – Я открыл для тебя этот путь один раз, открою и еще. Я верю, что ты не воспользуешься нашей магией во зло.

Александру Степановичу оставалось только поблагодарить короля за столь щедрый дар и пообещать, что никогда и никто, ни при каких обстоятельствах, не сможет заставить его сделать что-то злое, пользуясь дорожной магией гномпов.

Стоило путешественникам войти под арку прохода и ступить на серебристый пол тоннеля, как за их спинами опять возникла стена, словно и не было никакого прохода никогда.

- Ой, смотрите! Выхода больше нет! – вскрикнула Маша.

- Ну что ты, - успокаивающе улыбнулся Александр Степанович испугавшейся девочке. – Выход есть. Там, впереди. Это входа больше нет.

Пещерный Змей двинулся вперед. Тоннель сразу пришел в движение, заиграл радужными переливами, зазвучал тихой музыкой.

- Я еще никогда такого не видел! – восхищенно поделился Змей со своими пассажирами. Те могли только согласиться. Действительно, таких тоннелей не видел не только Змей, но и никто из них, даже Федя. Казалось, что он сам помогает путешественникам, подталкивая их в нужном направлении, сокращая дорогу. Хотя, почему – казалось? Так оно все и было. Это и была дорожная магия гномпов. Путешествие было по-настоящему приятным. На стенах тоннеля мелькали картины пейзажей, возможно, как раз тех земель, через которые он проходил, был слышен то шорох листьев в лесу, то звон ручья, а иногда – тихий голос флейты сопровождал путников. Они постоянно крутили головами по сторонам, рассматривая окружающее, пытаясь запомнить каждое изменение в картинах на стенах, уловить каждый музыкальный нюанс.

- Эх, умел бы я играть, так какую же музыку можно было бы сочинить! – вздохнул Краб, прослушав очередную композицию.

- Вот это точно, - согласился Александр Степанович. – Жаль, что никто из нас не умеет.

Действительно, хотелось быть художником, чтобы нарисовать все картины, показанные им чудесным тоннелем, музыкантом, чтобы сыграть всю музыку, которую они услышали во время путешествия, хотелось поделиться с остальными людьми узнанной красотой. Тоннель, словно услышав их сожаление, заиграл еще более чарующую музыку, картины стали еще более прекрасными. Александр Степанович вслушивался в звучание аккордов и думал – где же все-таки он уже слышал что-то подобное, потому что музыка тоннеля казалась ему как-то знакомой, так же, как и магическая песня гномпов. Когда впереди показалось светящееся солнечными лучами пятно выхода, Александр Степанович вспомнил, где слышал эту музыку. Это была музыка сказок его детства, которую он слышал на грани сознания перед тем, как уснуть, воображая себя Гулливером в стране лилипутов, или Иван-царевичем, сражающимся со Змеем-Горынычем. Эта музыка сама по себе была воплощением сказки.

- Спасибо тебе, - сказал Александр Степанович закрывающемуся за их спинами проходу. Словно поняв благодарность, радужный свет еще несколько раз мигнул, сияние разлилось по потолку пещеры, в которую они попали, и все закончилось. Путешественники были в обычном подземелье. Чудеса дорожной магии закончились.

- Прибыли, - заявил Пещерный Змей, обнюхивая пещеру. – Тут совсем недалеко – выход на поверхность. Я чувствую незнакомые запахи, и еще запах множества людей.

- Это город, Пещерный, - сказал Дебил, соскальзывая вниз по гладким черным чешуям и подхватывая поданную Малюткой Машу, осторожно снимая ее со спины Змея. – Ты пойдешь с нами или останешься тут?

- Вряд ли я буду хорошо себя чувствовать на улицах человеческого города, - усмехнулся Змей. – А уж горожане – однозначно почувствуют себя неуютно. Вы идите, а я останусь в своих подземных переходах. Если понадоблюсь – вам достаточно только позвать.

Попрощавшись с рептилией, они двинулись к выходу. Александр Степанович все думал о том, как хорошо и правильно устроен этот мир, в котором достаточно только назвать имя друга, чтобы он пришел к тебе на помощь.