|
Еще в сердцах пылали грозы, И вечер был, как утро, тих, И вот одни и те же розы Тогда цвели для нас двоих.
И те же губы. Те же руки Касались наших губ и рук, Когда в слезах, огне и муке Пред нами разомкнулся круг...
Мой милый друг, мой друг любимый, Я все стерплю, я все приму Пусть только крылья Серафима, Тебя хранящие незримо, Души твоей покроют тьму. 2 октября 1922
|
|