|
|||||||||
|
Вы здесь: Живое слово >> Психология >> Роберт Антон Уилсон. И обрушилась стена >> (Часть третья) |
| Предыдущее |
Роберт Антон Уилсон. И обрушилась стена
КАБИНЕТ САЙМОНА
Кэти приходит в себя первой.
Кэти. Ты пытаешься нам помочь или хочешь. Чтобы мы наделали в штаны от страха?
Саймон. По чуть-чуть того и другого. Я хочу. Чтобы вы полностью отдавали себе отчёт в нашем абсолютном невежестве в этой сфере человеческого опыта. Вашем невежестве. Моём невежестве. Невежестве всего научного мира.
Саймон встаёт и начинает расхаживать.
Саймон. Кто-то из вас что-нибудь слышал о Машине Воздействия?
Майкл и Кэти отрицательно мотают головой.
Саймон. Более сотни лет в психологической литературе появляются статьи на эту тему. Некоторые психотики, в особенности шизофреники, убеждены в существовании Машины Воздействия, которую используют их враги, чтобы влиять на их мозги. Именно так они пробуют объяснить своё эксцентричное восприятие действительности. (Останавливается у окна, оборачивается) В каждом десятилетии пациенты с психическими расстройствами описывают Машину Воздействия по-новому. Сначала она состояла из шестерёнок и рычагов. Потом стала больше похожа на радиоприёмник. Затем на телевизор. Теперь это что-то вроде современного компьютера.
Кэти (осторожно). Саймон, к чему ты клонишь?
Саймон. Последние несколько лет я много думал об этом... Воображаемая Машина Воздействия, выдуманная шизофрениками, становится всё более и более похожа на то, что мы в состоянии воспроизвести технологически. Их выдумки перестали казаться такими уж фантастическими.
Он подходит к книжному шкафу и указывает на нейростимулирующий аппарат.
Саймон. Вот устройство, которое я часто использую в работе с пациентами, страдающими депрессией. (Берёт в руки наушники) Они слышат звучание на низкой частоте альфа-волн. (Берёт в руки защитные очки) И видят свет. Вспыхивающий с той же частотой.
Кэти. Да... Я слышала о таких штуковинах. Частота мозговых волн пациентов настраивается на частоту звука и света. В результате они здорово расслабляются.
Саймон. И становятся добродушными. На какое-то время цикл депрессии прерывается. Но если я устанавливаю частоту звука и света ещё ниже, в диапазоне дельта-волн, около семидесяти процентов субъектов переживают «выход из тела» — как пережил два дня назад и ты, Майкл. Давай сейчас не вдаваться в объяснения этого факта. Примем это как данность. Они говорят, что им кажется, будто они находятся вне тела. Обычно где-то под потолком...
Кэти. И много уже таких машин?
Саймон. Это быстро растущий рынок. Последний раз, когда я подсчитывал, таких аппаратов, воздействующих на мозговые волны. Был, по меньшей мере, десятков пять. Большей частью они используются в больницах для купирования неустранимой боли. С ними экспериментирует несколько психологов при лечении психических заболеваний. Но это только те машины, о которых мы знаем.
Пауза. Все трое обмениваются взглядами.
Саймон. Я не вижу, почему бы в таком случае невозможно было запрограммировать машину на любой вид мозговых изменений, которые мы только способны представить. Такая машина могла бы даже работать на расстоянии — как параболический микрофон. Стоит навести его на какого-нибудь психа-террориста, — и он утихомирится и отпустит своих заложников. Или... наведите его на парня, который вам не нравится. Измените программу, — и его доконают галлюцинации.
Кэти. Это шло бы под грифом «совершенно секретно». В курсе было бы лишь несколько самых высоких должностных лиц. Ведь так, Саймон?
Саймон пересекает комнату и снова садится. Мрачный музыкальный аккорд. Все озадачены и погружены в глубокую задумчивость.
Саймон. Мы просто пробуем разные модели интерпретаций... мы ещё ничего не знаем наверняка. Машина Воздействия — не более чем очередной плод воспалённого воображения. По-моему. Вам обоим надо пойти домой и сравнить воспоминания... и начать обзванивать старых друзей, чтобы установить, какие из ваших воспоминаний, в которых вы расходитесь, — подлинные. Я хочу позвонить Джо Гольдфарбу в Нью-Йорк и выяснить. Не согласится ли он вылететь сюда на консультацию.
Майкл. Он уфолог?
Саймон. Ему не понравилось бы такое определение. Он психиатр. Имевший дело со многими случаями травматического ока, в которых у жертв были такие же странные воспоминания. Как и у тебя. В том числе и воспоминания о карликах, которым нужна была наша сперма... неизвестно для чего...
УЛИЦА ПЕРЕД ДОМОМ,
ГДЕ РАСПОЛОЖЕН КАБИНЕТ САЙМОНА
Мы видим, как Питер Стоун следит за Майклом и Кэти, которые удаляются от дома. На протяжении пятнадцати секунд звучит одинокая зловещая нота. Медленное затемнение.
ГОСТИНАЯ ЭЛЛИСА
Кэти говорит по телефону.
Кэти. Да... Сейсмическая активность в Южной Калифорнии в 1952 году...
Майкл занимает второй телефон.
Майкл. Да, я тоже ужасно рад слышать твой голос, мама... Слушай, хочу задать тебе странный вопрос...
БАР
Майкл и Кэти потягивают спиртное, но они не так сильно выпившие, как в сцене параллельной вселенной. В телевизоре над ними звучит сигнал окончания вечерних передач, но на экране развевается американский флаг, а не «Юнион Джек» Соединённого королевства.
Кэти (продолжая разговор). Ну что ж, в любом случае, того землетрясения не было. В ту ночь. Вот и всё, что нам удалось до сих пор выяснить.
Майкл. Но моя мама действительно помнит какого-то психа, который звонил мне по телефону и разыгрывал из себя инопланетянина. Надеюсь, это действительно был псих... (быстро выпивает очередную рюмку).
Мимо их столика неожиданно проходит Три.
Кэти. О, Три... Привет!
Три (скрывая эмоции). О, доктор Эллис. И доктор Эллис. Приятная встреча.
Майкл (тоже маскируясь). Мисс Три! Рад вас видеть.
Кэти. Может, присядете и выпьете с нами?
Три и Майкл очень быстро обмениваются совершенно загадочными взглядами. Он кивает в знак согласия.
Три (присаживаясь рядом с Кэти). Только на минуточку. Я работаю над одним большим проектом.
Майкл (свободно). Знаете, в тот вечер, когда вы у нас были, я так и не выяснил, в какой сфере вы работаете...
Три (бесстрастно, предчувствуя его реакцию). Логика.
Майкл (с видимым испугом). Логика? Вы специализируетесь по логике?
Кэти (мягко). Майкл...
Майкл. Так что это за большой проект, который вы должны закончить именно сегодня?
Три. Я не должна о нём рассказывать, но... ну ладно... Это связано с нормальными людьми, которые видят такие вещи, которые кажутся ненормальными. Я помогаю доктору Селину и его другу по фамилии Гольдфарб.
Теперь настала очередь Майкла и Кэти тайно обменяться взглядами.
Майкл. Джо Гольдфарб... да, Саймон как-то о нём упоминал. Это он лечит людей, получивших психическую травму в результате контакта с НЛО... Верно?
Три. Я не могу больше ничего говорить. Возможно, здесь замешано правительство.
Камера отъезжает назад. Мы видим, как какой-то человек вставляет монетку в музыкальный автомат. Камера возвращается обратно к столику.
Три. Ну а над чем вы оба в последнее время работаете? Надеюсь, не над новыми бомбами?
Майкл (легко). Мы исследуем теоретические условия существования параллельных вселенных. Каждый электрон буквальным образом находится в каждом вероятном состоянии где-то в суперпространстве...
Из музыкального автомата доносится песня «В один прекрасный день ты увидишь вечность», на этот раз со словами. Майкл замолкает, завороженный текстом. Мы видим, что каждый из сидящих — Майкл, Кэти и Три — довольно эмоционально реагирует на эту песню.
Слова.
В один прекрасный день оглянись вокруг, И ты увидишь. Кто ты такой. В один прекрасный день ты будешь изумлён Тем, как свечение твоего существа затмевает свет любой звезды... |
Крупный план Майкла; на его лице — искреннее благоговение и неуверенность.
Майкл (неожиданно). Я тот самый человек, который, оставаясь нормальным, видит вещи, которые кажутся ненормальными. Тот самый, который пробудил интерес Саймона к этому проекту.
Теперь изумление написано на лице Три.
Три. Вы! Я думала, что вы относитесь к тому типу людей, которые блокируют такого рода восприятие... отключаются от него...
Майкл. Долгие годы так оно и было... но наконец это настигло и меня...
Пауза. Мы снова слышим песню, звучащую в музыкальном автомате.
Музыкальный автомат. В один прекрасный день ты увидишь вечность... на веки вечные... и бесконечность...
Затемнение.
НОЧЬ. УЛИЦА ПЕРЕД БАРОМ
Это сцена, которую мы уже видели, но теперь с участием Три.
Кэти (с юмором). Итак, Шрёдингер доказал, что кот жив и мёртв одновременно. Но ведь и я тоже. И вы тоже... в разных вселенных...
Мы слышим рёв приближающейся машины.
Майкл (тоже не прочь поострословить). А если рассмотреть генетику зачатия... любой, кто рождается мужчиной в одной вселенной, в другой вселенной рождается женщиной. А каждая наша женщина в другом мире — мужчина. Можете себе представить Хью Хефнера11 женщиной?
Мы слышим, как машину заносит и она влетает на тротуар. Майкл хватает Кэти и отдёргивает её назад. Три отпрыгивает сама. Машина врезается в стену, не причинив вреда никому из них троих.
Майкл (потрясённый). Кэти только что погибла в соседней вселенной.
Три и Кэти таращатся на него.
СПАЛЬНЯ ЭЛЛИСОВ
Кэти спит беспробудным сном. Майкл беспокойно мечется во сне. Камера наезжает на Майкла, который говорит во сне.
Майкл (с болью). Чарли...
ПЛЯЖ
Кэти и Майкл с сынишкой весело бегут в купальных костюмах.
МАЙКЛ В ПОСТЕЛИ
Он стонет от горя.
КУХНЯ ЭЛЛИСОВ
Майкл варит кофе. Малыш Чарли, в возрасте трёх лет, рассматривает ложку.
Чарли (довольный собой). Знаешь, почему называется «ложка»?
Майкл (нежно). Нет, Чарли. Расскажи мне почему.
Чарли (с гордостью). Потому что её ложат на стол!
Майкл счастлив. Он тискает малыша.
Майкл. Ах ты, моя умница! Ах ты, мой сообразительный!
ГОСТИНАЯ ЭЛЛИСОВ
Чарли, молодой человек лет двадцати, говорит прямо в камеру, убеждённо.
Чарли. Я знаю, что я могу получить отсрочку от призыва, чтобы закончить учёбу, но я люблю эту страну, папа. И служить — это мой долг.
ГАРВАРДСКИЙ ДВОР
Скандирующие студенты-радикалы.
Студенты. Раз! Два! Три! Четыре! Пять! Прекратите воевать!
КРУПНЫЙ ПЛАН. ПЕРВАЯ ПОЛОСА ГАЗЕТЫ
Фотография Чарли в военной форме. Заголовок.
ЧАРЛЬЗ ЭЛЛИС ПАЛ В БОЮ
Шрифтом помельче:
СЫН ДВУХ ГАРВАРДСКИХ УЧЁНЫХ
ПОХОРОНЫ
Мы слышим скорбный траурный сигнал горна. Камера медленно, очень медленно приближается к Кэти, рыдающей всё более и более истерично. Наконец её рыдания заглушают горн.
Лицо Майкла мертво, эмоций не осталось. Кэти продолжает рыдать, но он ничего этого не слышит, совсем ничего.
ОКОЛО ДОМА ЭЛЛИСОВ
Многочисленные скорбящие пытаются найти слова утешения и ободрения. Кэти старается держаться и выражать своим видом признательность. Майкл похож на зомби.
СПАЛЬНЯ
Кэти валяется на кровати и безутешно рыдает. Майкл сидит, осторожно растирая её плечи.
СПАЛЬНЯ
За окном спустились сумерки. Кэти уснула. Майкл поднимается и выходит из комнаты.
ГОСТИНАЯ
Майкл решительно подходит к одной из стен. Он снимает памятную табличку, вручённую ему в честь присуждения какой-то научной награды. Он начитает холодно и методично разбивать её об угол письменного стола. Он постепенно вскипает и разбивает обломки на всё более мелкие кусочки, задыхаясь и судорожно ловя ртом воздух. С его уст срывается крик — не крик, а рёв, он рычит, но не от муки, а от бешенства. Он вновь и вновь колотит обломками таблички по краю стола.
СПАЛЬНЯ
Майкл ворочается в постели, рядом спит Кэти. В дверях появляется Чарли, без формы, в обычной штатской одежде.
Чарли. Не надо, папа. Не горюй. Я буду всегда.
Майкл (разговаривая во сне). Чарли... Это возможно?
Чарли. Я буду всегда. Мы все... всегда...
Чарли исчезает. Майкл проваливается в глубокий сон без сновидений.
КАБИНЕТ САЙМОНА
Саймон. Доктор Майкл Эллис и доктор Кэти Эллис. Мой старый друг доктор Джо Гольдфарб.
Майкл явно удивлён.
Гольдфарб. Саймон вас не предупредил, что я карлик?
Майкл. Я... э-э...
Гольдфарб (невозмутимо). Вы к этому привыкнете. Лично я привык. Более того, я даже заметил, что это помогает мне в терапии. Особенно с депрессивными пациентами. Всё кончается тем, что они начинают жалеть меня. Вы просто не поверите, какое на самом деле это достижение. Большинство невротиков никогда не жалеет никого, кроме себя.
Пауза.
Гольдфарб. Вы что-нибудь слышали о ГККП?
Майкл. Нет.
Гольдфарб. Я его создал. Он ещё не получил широкого распространения, но только лишь потому, что мои коллеги почти все засранцы. Поделиться с вами моей мудростью?
Саймон (улыбаясь). Тебя невозможно остановить, Джо.
Гольдфарб. ГККП расшифровывается как Гольдфарбовский Каталог Космических Придурков. Назван по имени создателя. Без ложной скромности. Саймон, можешь припомнить три случая, когда ты вёл себя на этой неделе как Космический Придурок?
Саймон. Я могу припомнить по меньшей мере с десяток таких случаев.
Гольдфарб. Хорошо, хорошо. Тогда ты не стопроцентный Космический Придурок. А как вы, Майкл?
Майкл. Я был Космическим Придурком всю неделю.
Гольдфарб. Прекрасно. Кэти?
Кэти (улыбаясь). Три раза как минимум.
Гольдфарб. Замечательно, комната полна людей, которые выздоравливают от Чумы Номер Один, которой болеет человеческая раса, — от Космической Придурковатости. А знаете ли вы, почему большинство людей никогда не выздоравливает? Потому что они никогда не признают, что действуют как Космические Придурки. Они боятся потерять лицо. Поэтому навсегда остаются Космическими Придурками.
Майкл устало садится.
Майкл. Четыре дня назад я принадлежал к этой категории. Я бы никогда, никогда не признал, что в чём-нибудь ошибаюсь.
Гольдфарб. Да, Саймон вкратце ввёл меня в курс дела. Не знаю, насколько это вас удивит, но у меня лечилось ровно тридцать два человека — как мужчин, так и женщин, — которые утверждали, что лысоголовые инопланетяне атаковали их гениталии.
Странная одинокая высокая нота на звуковой дорожке. Каждый смотрит на кого-нибудь другого. Заметно, что Майкл изо всех сил пытается собой овладеть.
Майкл. Саймон говорил, что у вас есть определённый опыт работы с такого рода штукой... травматическим шоком...
Гольдфарб. Саймон говорил вам то, что вы готовы были услышать. У вас был ещё один день, чтобы об этом подумать. Вы сумеете вынести большую часть правды. Травматический шок — это лишь часть проблемы.
Майкл. Отлично. Я весь внимание. Рассказывайте.
Гольдфарб. «Галлюцинация» — это не самое подходящее слово для вашего опыта. Назовём это ускоренным изменением состояния мозга. При этом вы получаете возможность узнать миллион новых вещей с огромной скоростью.
Майкл. Всё, что я пока узнал, — это широкие... огромные... глубокие... почти бесконечные пределы моего собственного невежества.
Гольдфарб. Вы перестали быть Космическим Придурком, который этого не знает, и стали Космическим Придурком, который это знает. Сократ считал это началом мудрости. Но в действительности вы узнали много больше. Вспомните.
Майкл. Я узнал, что у меня гораздо больше сомнений по поводу ядерных исследований, чем когда-нибудь себе признавался. Тридцать лет назад я перестал говорить вслух вещи, которые могли бы угрожать моему допуску к секретной работе и секретным материалам. Постепенно я перестал думать о таких вещах. Я утратил частицу себя...
Слышен стук в дверь. Саймон встаёт и открывает её.
ДВЕРЬ
На пороге стоит Три с огромной компьютерной распечаткой какого-то графика. Она впервые консервативно одета, но по-прежнему выглядит ошеломляюще.
Три. О, привет, Кэти... Майкл...
Саймон. Заходи. Сейчас Майкл и Кэти входят в нашу исследовательскую команду. А это Джо Гольдфарб из Нью-Йорка.
Три проходит в комнату. На неё обращены взгляды всех мужчин. Она вешает свой график на книжном шкафу.
Три. Саймон, я знаю, что Майкл — твой... э-э... субъект. Он рассказал мне вчера вечером.
Быстрый обмен взглядами между Саймоном и Майклом. Кэти это замечает и выглядит озадаченной.
Три (пытаясь оправдаться). Я встретила Майкла и Кэти в баре. Они рассказали мне о... видениях Майкла. Как бы там ни было, вот логическая карта информационных потоков вероятностей. Я воспользовалась диаграммами Венна.
Камера показывает логическую карту, выполненную в виде множества кружков, причём одни кружки находятся внутри других, некоторые полностью отделены от остальных, а кое-какие перекрываются.
Три. Здесь мы видим совершенно субъективные теории... галлюцинации или травмы. Я разделила их на психологические, как, например, фрейдистские или юнгианские, и физиологические, как землетрясения, автомобильные катастрофы или лекарства, которые давали Майклу ты и дантист... Теперь... здесь мы видим объективные теории... реальных инопланетян, или какую-нибудь группу заговорщиков, которая этим занимается и «фабрикует» инопланетян, или параллельные вселенные, трансгрессию во времени, трансгрессию в пространстве и так далее... а вот этот путь — это Бог, или Чудеса. Тот, кто не обладает религиозным опытом, может придумать любые другие системы отсчёта, чтобы уберечься от... ну, скажем так, (улыбается) руки Господней, пытающейся на него воздействовать...
Майкл. Это какая-то философская лапша... Нам никогда её не распутать. Господи, больше половины кружков перекрываются.
Три. Мне пришлось так сделать, ведь это чистая логика. В одно и то же время может быть истинна более чем одна из этих теорий.
Саймон (подсказывая). Инопланетяне и русские работают вместе... Ты сам думал об этом, Майкл.
Кэти (надевая очки). Но вон то перекрывание, там... Бог и русские?
Саймон. Начнём отсюда, с русских. То ли они находятся в контакте с инопланетянами, то ли они это фальсифицируют. Оба мостика спускаются вниз, вот сюда, — они могут управлять сознанием с помощью какой-то неизвестной технологии.
Кэти. У вас была пара дюжин таких случаев, Джо... а сколько, по вашим прикидкам, таких случаев по стране в целом?
Гольдфарб. Дело в том, что... Чаще всего люди, прокатившиеся на таких вот «американских горках», вообще не хотят никому об этом рассказывать. Возможно, то, что просачивается в средства массовой информации или даже в бульварные газеты, — просто верхушка айсберга. Я не исключаю, что таких случаев миллионы.
Майкл. Что вы, чёрт побери, на самом деле думаете, Джо?
Гольдфарб (осторожно). Однажды я читал про одного кокни, рыночного торговца, которому было видение Бога... Он ходил и каждому встречному рассказывал, что «Бог прекрасен, как бочка яблок».
Кэти (тронута). Единственный образ для определения красоты, который у него был...
Гольдфарб. Мы, психиатры, знаем, что сознательное эго — не более чем обусловленный механизм, как у крыс в лаборатории... истинное «Я» — это нечто намного большее... и мы не знаем, насколько большее... Возможно, Восток прав и истинное «Я» вмещает в себя всю вселенную, прошлое, настоящее, будущее, весь пространственно-временной континуум.
Три (с прорвавшейся нежностью). Майкл, то, что он говорит, означает, что мистическое переживание может появиться у каждого... если вы атеист, то это не будет похоже на Бога, но вы будете потрясены и согнуты в бараний рог не хуже, чем рукой Господней. И так будет, пока вы не переродитесь в нового человека. Понимаете?
Кэти крупным планом. Она замечает нежный тон Три и вдруг осознаёт — мы видим, как она интуитивно это почувствовала, — что Майкл и Три были любовниками. Её лицо каменеет.
Майкл. Интересно... неужели это может быть так просто? Никаких параллельных вселенных или насильников из космоса, никаких ужасных русских...
Гольдфарб. Это совсем не просто. У вас масса эмоций и идей, которые надо обработать, — эмоций и идей, на которые вы боялись обращать внимание годами и десятилетиями. (Чётко, прямо, объективно). Саймон сказал, что вы потеряли во Вьетнаме сына. Он совсем не появляется в ваших видениях. Вы по-прежнему вытесняете из сознание своё горе... и Бог знает что ещё, связанное с Вьетнамом...
Майкл (спокойно). Я видел Чарли прошлой ночью. Во сне. Он был на небесах. Я не верю в небеса, но мне стало лучше.
Кэти смотрит на него сочувственно, но всё ещё разгневана на Майкла и Три.
Гольдфарб. Подсознание более милосердно и менее критично, чем наше расщеплённое сверхучёное эго. Если в бодрствующем состоянии вы не верите в небеса, вы можете в них верить, пока спите. Это часть исцеления.
По лицу Майкла видно, что он начинает соглашаться и способен выдержать тяжесть этой Тайны. Саймон прочищает горло.
Саймон. Как психолог, я абсолютно согласен с моим уважаемым коллегой из Нью-Йорка. Как бывший шпион, я должен вам всем сказать, что здесь замешана не только психология... Такая тренировка, которую прошёл я, остаётся навсегда. Я иду по улице и замечаю татуировки и другие особые приметы людей. Я смотрю на окна, чтобы увидеть, не прячется ли за ними наёмный убийца, собирающийся метко выстрелить по проезжающей автоколонне.
Кэти. Что ты хочешь этим сказать?
Саймон. Я знаю, что три дня нахожусь под слежкой. Подозреваю, что за Майклом тоже есть хвост. Я уверен, что слежку установили, когда он впервые пришёл ко мне с этой историей.
Кэти. Может быть, она вовсе не связана со всей этой историей. Возможно, раз или два раза в год они делают такие выборочные проверки...
Гольдфарб. Я не верю в совпадения. Я скажу вам, что это. Мы стали раскапывать опасные вопросы. Мы нарушили Национальную Безопасность. Мы все вляпались, каждый из нас.
Майкл. Эй, давайте не обобщать... Я думаю, что всякий с таким допуском, как у меня, периодически находится под наблюдением...
Саймон. Всё правильно, мы не должны превращаться в полных параноиков из-за какой-то парочки шпиков. Это лишь ещё один фактор, который надо учесть...
Дверь открывается от сильного удара. Входят четверо мужчин в чёрных костюмах. Двое из них — Питер Стоун и человек, следивший за Майклом. Двух остальных мы видим впервые.
Питер (предъявляя удостоверение). Служба Безопасности США. Должен просить всех вас пройти за нами.
Кэти (в полном ужасе). О, Боже. Оказывается, всё гораздо хуже, чем мы могли себе представить.
Затемнение. Тишина. Пустой экран показывает, что проходит время.
МЕЖДУ ДВУМЯ ГОЛЫМИ БЕЛЫМИ СТЕНАМИ
Питер Стоун и ещё один агент то ли эскортируют, то ли тащат Майкла по коридору.
Майкл. Я лояльный гражданин... важный учёный...
Питер. А мы — орган правительства. Мы просто хотим вас защитить. Мы служим интересам избирателей.
Они подходят к голой белой двери в голом белом коридоре. Майкла пропускают в комнату. Оба агента остаются снаружи и плотно захлопывают дверь. Пауза. Затем мы слышим дикий вопль. Затемнение. Пауза, показывающая, что проходит время.
ПРИЁМНЫЙ ПОКОЙ ПСИХИАТРИЧЕСКОЙ БОЛЬНИЦЫ
Между двумя санитарами стоит безразличный ко всему Майкл. Он не то накачан наркотиками, не то в состоянии кататонии. Сестра что-то пишет.
Первый санитар. Смит, Джеймс. Похоже на кататонию. Поместите его в специальную палату.
Камера движется вдоль чуть ли не бесконечного ряда шкафов и наезжает на роботизированный механизм с дистанционным управлением, который выдвигает ящик и вынимает папку. «Рука»-клешня робота вытаскивает фотографию Майкла Эллиса. На фотографию опускается другое механическое устройство. Когда это устройство отодвигается, мы видим на фотографии клеймо «ОТСТАВКА».
ДЛИННЫЙ, ПОХОЖИЙ НА БИБЛИОТЕКУ ЗАЛ
Идёт собрание совета директоров Гарварда.
Президент. Следующий пункт повестки дня. Доктору Эллису с нашего физического факультета пришлось по состоянию здоровья переехать на Запад. Вношу предложение послать ему золотые часы в знак нашей признательности за его отличную работу в течение многих лет.
Член совета. Поддерживаю.
Президент. Есть возражения? Принято.
Затемнение. Пауза, указывающая, что проходит время.
ОГРОМНАЯ АУДИТОРИЯ
(ТА ЖЕ, В КОТОРОЙ ПРОХОДИЛА
ПРЕДЫДУЩАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ SSA)
За столом сидит группа белых учёных среднего возраста почти в том же составе, как и прежде, но председательствует теперь Карл. Рядом с ним сидит Питер Стоун.
Карл. Доктор Эллис, которому пришлось переехать в Аризону по состоянию здоровья, написал нам, что просит освободить его от обязанностей вице-президента Ассоциации Учёных Скептиков. Я бы хотел предложить на место доктора Эллиса кандидатуру Питера Стоуна.
Пожилой член совета. Поддерживаю это предложение.
Саймон (за кадром). Дайте мне сказать, чёрт побери!
ДАЛЬНИЙ КОНЕЦ АУДИТОРИИ
Саймон сражается с двумя дежурными на входе.
Саймон. Я хочу сделать заявление для прессы. Всё, что произошло, — это провокация. Все эти люди работают на ЦРУ...
Питер Стоун (за кадром). Пожалуйста, тихонько выведите этого беспокойного субъекта.
Саймон. Ещё в сороковые годы они заключили какую-то грязную сделку с инопланетянами и до сих пор скрывают это от нас. Они убили Кеннеди, когда ему стало известно, что...
Саймона тянут к выходу. Несколько репортёров с удивлением смотрят на «сумасшедшего».
Саймон. Я не сумасшедший, чёрт побери. Я сам психолог... Я знаю... Я видел... Я был свидетелем...
В ПРЕЗИДИУМЕ
Карл (прессе). Бедняга болен уже два года... Прошу вас, не надо ничего об этом писать... это поставит его семью в неловкое положение
ПАЛАТА В ПСИХИАТРИЧЕСКОМ ОТДЕЛЕНИИ
Майкл, в дешёвом больничном халате, ходит среди помешанных и находящихся в сумеречном состоянии соседей по палате. Вдруг из соседней палаты доносится совершенно безумный смех, он звучит всё громче, на какой-то момент становится пронзительным, потом захлёбывается.
Майкл (за кадром, вспоминая). «На дне Ада находятся ступени в Рай».
Затемнение. Пауза, показывающая, что проходит время.
ДОМ ЭЛЛИСОВ. ЗИМА
Падает снег, и мы слышим мелодию «Тихой ночи». К дому подъезжает машина и из неё выходит Кэти. У неё прибавилось седых волос, а на лице появилось больше морщинок. Она выгружает два тяжёлых пакета. Дверь открывается, и к Кэти выходит мужчина среднего возраста и приятной наружности, чтобы помочь ей занести вещи. Он или её новый муж, или любовник.
ГОСТИНАЯ ЭЛЛИСОВ
Майкловская афиша сериала «Стар Трек» исчезла, зато появилось несколько африканских статуэток. В остальном всё по-прежнему: такие же завалы книг и, как всегда, беспорядок.
Кэти. Том, будь ангелом... смешай мне очень сухой мартини.
Она садится и начинает стаскивать галоши. Том выходит на кухню. Кэти устало вздыхает. Звонит телефон. Она снимает трубку.
Кэти. Кто? Нет, чёрт возьми, я не хочу с вами беседовать.
РЕДАКЦИЯ ЖУРНАЛА
На табличке надпись: «ЖУРНАЛ НЛО». На стенах висит дюжина набросков лысых карликов. Эти наброски сделаны разными контактёрами. Несмотря на небольшие расхождения, в целом все они очень похожи.
Журналист. Мне нужно лишь несколько минут вашего времени. Во множестве скандальных газет опубликованы слухи о вашем муже и НЛО-навтах. Мы в нашем журнале стараемся быть объективными. Нам нужны только факты.
ГОСТИНАЯ ЭЛЛИСОВ
Кэти. Прежде всего, он мой бывший муж. Последний раз я слышала о нём три года назад. Он находился в лечебнице в Нью-Мексико, или Аризоне, или где-то ещё. Больше мне добавить нечего. Прошу, прошу, прошу! Прошу оставить меня в покое. (Раздражённо вешает трубку).
Входит Том с двумя мартини.
Том. Снова жёлтая пресса?
Кэти. О, Господи, Том. Нам придётся снова менять номер телефона. Я не выдержу.
Том (целуя её). Почему бы просто не отключить телефон до Рождества? Потом нам поменяют номер.
Кэти. Ты ангел... Боже мой, как это ужасно, когда спятил твой муж. Когда человек, с которым ты прожила тридцать лет... буянит, бредит и крушит мебель... (ясно, что сейчас она «помнит» события именно так), но и это ещё не всё, потом на тебя начинают охотиться эти вампиры, любители «жареного», и охотятся до сих пор...
Том отключает телефон.
Том (целуя её снова). Ну, ну... Всё будет хорошо...
Медленное затемнение. Пауза.
ПАРК-АВЕНЮ, НЬЮ-ЙОРК
Уличное движение. Окно на высоком этаже.
КАБИНЕТ ДОКТОРА ГОЛЬДФАРБА
Доктор Гольдфарб выглядывает из окна и потягивается. Он поворачивается и нажимает на кнопку внутреннего переговорного устройства.
Гольдфарб. Следующий пациент.
Дверь открывается, и входит нервный тучный мужчина. Он изумляется, увидев, что Гольдфарб — карлик.
Гольдфарб. Присаживайтесь, мистер... (смотрит на карточку) Мориарити. Чем могу быть вам полезен?
МОРИАРИТИ И ГОЛЬДФАРБ
Мориарити. Я, э-э, слышал, что вы занимаетесь необычными случаями... людьми, которые видят, э-э, странные вещи.
Гольдфарб (осторожно). И о какого же рода странных вещах вы хотите мне рассказать?
Мориарити. Я видел такое... люди сказали бы, что я рехнулся... Я не уверен... Доктор, мне кажется, я видел в поле инопланетян, которые делали кое-что ужасное с коровами...
Гольдфарб (быстро). Я больше не занимаюсь такими случаями. Я напишу вам имя и номер телефона врача, который успешно работает в этой области. (Записывает). Психиатрия не стоит на месте, мистер Мориарити... Правильно подобранные лекарства вернут вас к нормальному состоянию за относительно короткий период времени...
Мориарити удручён. Медленное затемнение.
ВИД С ВЕРТОЛЁТА. ДЕНЬ
Мы смотрим вниз и видим религиозную общину где-то в горах Орегона или Северной Калифорнии. Мы опускаемся и видим пёстро одетых мужчин и женщин, которые работают в садах.
ЗАЛ ДЛЯ МЕДИТАЦИЙ
Среди медитирующих учеников мы замечаем Три. Звучит гонг. Ученики начинают подниматься.
ПРИЛЕГАЮЩИЙ САД
Три и молодой ученик идут и беседуют.
Парень. Я слышал, что когда-то вы работали с доктором Селином, который сошёл с ума.
Три. Да. Бедный Саймон.
Парень. А что с ним случилось?
Три. Он увидел лик Божий, но оказался к этому не готов.
Парень. Но как же могло так выйти, что доктор Селин увидел Бога, а кончил тем, что ходит и бредит о злонамеренных инопланетянах, наёмных убийцах ЦРУ и всем прочим в таком же духе?
Три. В мрачное средневековье монахи, приоткрывавшие завесу слишком быстро, начинали нести бред о демонах и чертях. Инопланетяне и агенты ЦРУ — это те же демоны, только современные. Пока сознание не освободится от страха — полностью не освободится, каждое проявление Космического Разума воспринимается нами как что-то угрожающее и ужасное...
Парень. О, Боже...
Три. Ну вот, теперь ты знаешь, почему большинство людей никогда не приподнимает завесу... Они просто не смогут вынести того, что за ней увидят...
ПАРК ПСИХИАТРИЧЕСКОЙ ЛЕЧЕБНИЦЫ
Крупным планом показан Майкл, с проседью в бороде, весело работающий в саду. В кадре появляются два психиатра.
1-й психиатр (2-му психиатру). У Джеймса прекрасно идут дела. Скоро можно его выписывать.
Психиатры удаляются, и Майкл снова принимается за работу. Камера отъезжает далеко назад и вверх, и мы видим, что он превратил весь в сад в гигантский пацифистский символ мира, видимый с высоты птичьего полёта.
ТЕЛЕСТУДИЯ
Мы видим телевизионного ведущего, которого уже видели раньше.
Телеведущий. И сегодня наша долгожданная вечерняя дискуссия о НЛО... с ведущими экспертами, которые представляют все основные точки зрения. Сначала справа, позвольте представить доктора Карла Мартина из Ассоциации Учёных Скептиков. Доктор Мартин?
Камера отъезжает назад. Мы видим за «круглым столом» Карла и Саймона и двух остальных приглашённых.
Карл. Моя позиция проста. Нет никакой загадки НЛО, вообще нет. Каждый объект, который мы исследовали, оказывался самым обычным прибором — метеозондом или вертолётом с яркими ночными огнями, а «свидетели» — это люди, стремящиеся заработать деньги, участвуя в преднамеренном обмане.
Телеведущий. Сильно сказано. Предстоит жаркий вечерок. Мистер Петри?
Мистер Петри. Доктор Мартин просто выражает взгляды определённых кругов. Мне же известны факты. Я находился на борту НЛО в течение трёх часов. Космические Братья эволюционировали гораздо дальше нас и прибывают сюда, чтобы спасти нашу планету от человеческой жадности, экологической катастрофы и ядерной войны. Мы должны приветствовать их с любовью...
Телеведущий. Мы выслушаем это подробнее чуть позже, друзья. Доктор Кирк?
Доктор Кирк. Никто не знает, что такое НЛО. Я изучаю их в течение тридцати лет и сейчас знаю о них меньше, чем в то время, когда только приступал к исследованиям. Люди, которые хотят получать простые ответы, сами придумывают эти простые ответы. Если вам нужна правда, как мне, то вы понимаете, что простых ответов нет. Это не космические корабли. Это не галлюцинации. Это то, что просто не можем понять на современном этапе развития науки.
Телеведущий. Это как моя тёща... Никакая наука не способна её понять... Доктор Селин?
Саймон (со взглядом Истинного Параноика). Это действительно инопланетяне, и доктору Мартину об этом известно. ЦРУ знает об этом ещё с сороковых годов, и группа доктора Мартина — это лишь вывеска, под прикрытием которой нелегально действует ЦРУ. Наше правительство заключило с ними — с космическими существами — соглашение ещё тогда, в сороковых годах. Акт о Национальной Безопасности 1948 года не имел никакого отношения к Холодной войне...
БАР В ДЕТРОЙТЕ
Посетители бара смотрят телевизор.
Саймон (продолжая). Сама Холодная война — это грандиозный обман. Национальная Безопасность — лишь вывеска, позволяющая правительству утаивать и скрывать всё, что оно хочет сохранить от нас в тайне, все подробности о том, как оно распродаёт нас инопланетянам... порабощает нас...
Человек за стойкой. Эй, а ведь этот парень, может быть, прав. Я слышал про НЛО, который потерпел аварию в 1948 году...
Его спутница. Боже, Пит, не пугай меня. Я не хочу даже думать об этом.
Панорама бара.
Карл. Всюду, где бы ни появился доктор Селин, он делает безответственные заявления... Выдвигает обвинения без малейших доказательств...
Мистер Петри. Его загипнотизировали демоны из низшего астрала. Космические Братья поклоняются тому же Богу, что и мы, и действуют как Его вестники... Иисус был Космическим Братом...
Карл. Доктора Селина пришлось отправить из Гарварда в отставку из-за его психической неуравновешенности...
Саймон. Вы и ваши друзья из ЦРУ сфабриковали против меня дело...
Камера показывает человека в кожаном пиджаке. Он оплачивает счёт и поворачивается. Это Майкл Эллис. У него снежно-белая борода и безмятежное выражение лица.
Бармен. Уже уходишь, Адам?
Майкл. Пора возвращаться на работу.
У ДВЕРЕЙ БАРА
У обочины стоит такси. Майкл садится на место шофёра. Оглядывается. К машине бежит женщина, махая рукой. Он открывает для неё дверцу.
В ТАКСИ
Майкл. Куда вам, леди?
Женщина лет тридцати пяти, симпатичная и очень взволнованная.
Женщина. В больницу Сент-Джон.
Майкл. Надеюсь, ничего серьёзного?
Женщина. Мой муж... У него сегодня случился инфаркт...
Майкл. Знаете, леди... иногда у меня бывают предчувствия. Мои друзья говорят, что я медиум. Я думаю, что с вашим мужем будет всё в порядке.
Женщина. Благодарю вас, мистер. Мне бы очень хотелось вам верить.
Майкл (с непререкаемым авторитетом). Миссис Буковски, вы можете мне верить.
ФАСАД БОЛЬНИЦЫ
Такси подъезжает ко входу.
ВНУТРИ ТАКСИ
Женщина (протягивая Майклу деньги). Эй, а как вы узнали мою фамилию?
Майкл. Я же сказал, что иногда у меня бывают интуитивные прозрения...
У БОЛЬНИЦЫ
Женщина выходит из такси. У неё уже чуть более спокойный вид. Такси тотчас срывается с места и уезжает. Она изумлённо смотрит на ладонь.
Женщина (кричит вдогонку). Эй, вы ошиблись... Вы дали мне на сдачу стодолларовую купюру...
НА УГЛУ УЛИЦЫ В ДЕТРОЙТЕ
Из букмекерской конторы выходит человек. К нему подъезжает такси.
Майкл. Привет, Натан!
Натан. Господи, никак снова Золотой Мальчик.
Натан наклоняется к машине и протягивает Майклу пачку денег.
Натан. Никто не понимает, как тебе это удаётся... Все были уверены. Что эта собака прибежит самой что ни на есть последней.
Майкл (легко). У меня предчувствие.
Натан. Ну что ж, мистер Антропос, вы хороший человек, но я бы хотел, чтобы вы перекочевали со своим бизнесом к другому букмекеру. Вы меня сделаете банкротом. Я заработаю себе грыжу, таская весь день на себе ваши выигрыши в ожидании, когда вас увижу.
Майкл (серьёзно). Я делаю ставки только тогда, когда мне нужны деньги.
Натан. Господи, надеюсь, вам не понадобятся деньги в ближайшие несколько недель.
РАССВЕТ
Майкл паркует машину перед дешёвым пансионом.
НАРУЖНАЯ ЛЕСТНИЦА ПАНСИОНА
Майкл поднимается по наружной лестнице. Внизу на тротуаре появляется чернокожий мужчина.
Чернокожий. Вы Адам Антропос?
Майкл. Да, это я. Вы попали в беду, мистер... м-м...
Чернокожий. Джордж Бридж. Можно мне подняться и побеседовать с вами?
Майкл. Моя слава растёт... Поднимайтесь.
ДЕШЁВАЯ КОМНАТА, ОЧЕНЬ ЧИСТАЯ,
НО БЕДНО ОБСТАВЛЕННАЯ
Майкл варит кофе. Джордж нервно сидит.
Майкл. Рассказывайте.
Джордж. Говорят, вы творите чудеса.
Майкл. Нет... Я показываю людям, как они сами могут совершать чудеса. Говорите, Джордж, что вам нужно?
Джордж. Мой ребёнок. Ей только шесть лет... Доктор сказал, что у неё лейкемия. Он говорит. Что она не протянет и года.
Майкл ставит две чашки кофе и садится за тол рядом с Джорджем.
Майкл. Доктора не знают всего. Пейте кофе.
Пауза, пока оба отхлёбывают кофе маленькими глотками.
Майкл. Вы знаете, кто здесь держит торговлю крэком?
Джордж (с подозрением). Почему вы спрашиваете? Кто вы?
Майкл. Допустим, вы знаете человека, который этим делом занимается... Я знаю, где он может устроиться на честную работу. Она не так высоко оплачивается, но я гарантирую, что его не застрелят ребята из конкурирующей банды и что его не посадят в тюрьму.
Джордж (в страхе). Мать твою... Вы именно такой, как мне вас описали. Парень, так ты говоришь, что, если я хочу получить от тебя помощь, я должен завязать?
Майкл. Нет, я не ставлю условий. Просто иногда я предлагаю больше, чем меня просят. У меня бывает предчувствие... Мне кажется, через несколько дней могут обнаружить ваш труп, если вы не выйдете из игры сейчас.
Джордж. Как насчёт моей малышки?
Майкл. Она в порядке. Поверьте мне. Доктор вам это подтвердит сегодня к вечеру. Он назовёт это спонтанной ремиссией.
Джордж. Сколько денег вы за это берёте?
Майкл. Нисколько. Я получаю деньги... иными способами... (Пишет) Вот имя и адрес. Сходите и узнайте там насчёт работы.
Джордж долго на него смотрит, недоумевая.
Джордж. Ладно, друг, можешь не опасаться высокого уровня преступности. Если моя малышка выживет, как ты говоришь. Я замолвлю словцо. Никто никогда не тронет тебя даже пальцем.
Майкл. Спасибо. Словцо уже замолвлено. У меня много.... клиентов.
Джордж уходит, поклонившись в знак глубокого уважения. Майкл
допивает кофе и относит обе чашки в раковину. Он обходит кровать, и мы видим коврик для медитаций. Майкл садится в классическую позу лотоса и мгновенно погружается в состояние глубокой медитации.
Индейский шаман. Он смотрит вверх и усмехается.
Пожилой раввин где-то в Израиле. Он смотрит вверх и усмехается.
Майкл медитирует и улыбается. Первые такты «Оды к радости».
СПЕЦИАЛЬНЫЙ ЭФФЕКТ
Мы видим улыбающиеся лица Майкла, шамана и раввина: очевидно между ними установлена связь.
В кадре появляются новые лица — африканский шаман, арабский суфий, буддийский монах, домохозяйка из маленького американского городка, доктор Эйбрахам Бом, английский торговец рыбой, потом дюжина обычных лиц латиноамериканцев, французов, итальянцев, ещё азиаты и т.д. Громкость звучания «Оды к радости» нарастает.
Неожиданно в кадре появляется лицо Три, и, кажется, она узнаёт Майкла. Она лучезарно улыбается.
Панорама детских лиц. Все они в возрасте от шести до девяти лет и представляют все расы и народы планеты. У всех на устах знающие и счастливые улыбки.
«Ода к радости» стремительно продвигается к своей кульминации, а в это время лица детей формируют спираль. Спираль постепенно переходит в спираль галактики.
Среди миллиардов звёзд мы слышим последние аккорды бетховенского гимна миру и единству всех живых существ.
Примечания
11 - Хью Хефнер — издатель журнала «Плейбой».
| Следующее
|