|
|||||||||||
|
Вы здесь: Живое слово >> Классика >> Х. Мураками. Хроники Заводной Птицы >> 3. Слово берет Нобору Ватая • История про обезьян с дерьмового острова. |
Харуки МуракамиХроники Заводной птицы. Книга 2. Вещая птица. |
| Предыдущее |
3. Слово берет Нобору Ватая • История про обезьян с дерьмового острова.
Я вошел в кафе, когда до назначенного времени оставалось еще десять с лишним минут, но Нобору Ватая и Мальта Кано уже ждали меня за столиком. В обеденное время народу было полно, и все же Мальту я увидел сразу. Мало кто в солнечный летний день носит красные клеенчатые шляпы. Это наверняка был тот же головной убор, в котором она явилась на первую нашу встречу, если только она не коллекционирует клеенчатые шляпы одинаковой формы и цвета. Как и в прошлый раз, одежда ее отличалась большим вкусом — полотняный жакет с короткими рукавами, под ним хлопчатобумажная блузка с круглым вырезом. И жакет, и блузка белоснежные, без единой складочки. Никаких украшений, ни грамма косметики. И только эта красная шляпа абсолютно не сочеталась с костюмом. Как только я подошел к ним, Мальта сняла шляпу, как будто специально ждала моего прихода, и положила на стол. Рядом лежала маленькая сумочка из желтой кожи. Она заказала какой-то напиток, что-то вроде тоника, но так к нему и не притронулась, и он сиротливо томился в высоком стакане, бессмысленно пуская маленькие пузырьки.
Нобору Ватая был в зеленых солнечных очках. Когда я сел за столик, он снял их и стал рассматривать стекла, а потом опять нацепил на нос. Под синим спортивным блейзером из хлопка виднелась новая белая тенниска. Похоже, он впервые надел ее по этому случаю. Перед ним стоял стакан, наполненный чаем со льдом, тоже почти не тронутый.
Заказав кофе, я отпил ледяной воды, которую поставил передо мной официант.
Какое-то время мы молчали. Нобору Ватая точно не замечал меня вообще. «Может, я вдруг стал невидимым?» Положив ладонь на стол, повернул ее вверх-вниз, чтобы убедиться, что со мной все в порядке. Подошедший официант принес мне кофе. Когда он удалился, Мальта Кано несколько раз тихонько кашлянула, как будто решила проверить микрофон, но так ничего и не сказала.
Первым открыл рот Нобору Ватая:
—У меня очень мало времени, так что поговорим максимально кратко и откровенно.
Можно было подумать, что человек обращается к стоявшей посреди стола сахарнице из нержавеющей стали, но на самом деле, конечно, свои слова он адресовал мне. Просто сахарница занимала удобное положение, находясь как раз между нами.
—О чем же ты хочешь говорить кратко и откровенно? — спросил я без лишних церемоний.
Нобору Ватая снял наконец очки и положил на стол; потом посмотрел мне прямо в глаза. С нашей последней встречи прошло больше трех лет, но ощущения, что мы давно не виделись, у меня не было. Потому, наверное, что его лицо часто мелькало по телевизору и на страницах журналов. Есть такие вещи, которые как дым: лезут людям в голову и в глаза независимо от того, нравится им это или нет.
Но увидев его так близко, я сразу заметил, как сильно изменилось его лицо за эти три года. Бегающий взгляд, от которого оставалось такое неприятное ощущение, нырнул куда-то вглубь, уступив место некоему отшлифованному и искусственному выражению. Одним словом, Нобору Ватая обзавелся новой, искусно сделанной маской, а может быть — новой кожей. Но что бы это ни было, маска или кожа, мне — даже мне — пришлось признать, что это новое нечто обладало определенной привлекательной силой. И вдруг я подумал: его облик — это же телевизионная картинка! Он говорил и двигался так же, как это делают люди в телевизоре. Нас все время отделяло друг от друга стекло, по одну сторону которого находился я, а по другую — он.
—Думаю, ты понимаешь, что разговор будет о Кумико, — начал Нобору Ватая. — О том, что теперь вы будете делать. Ты и Кумико.
—Что делать? — спросил я, взяв чашку и сделав глоток. — А нельзя ли поконкретнее?
Нобору Ватая как-то странно, без всякого выражения уставился на меня.
—Если конкретнее, то такое положение не может продолжаться бесконечно. Кумико нашла себе другого мужчину, а тебя бросила. И от этого всем плохо.
—Нашла мужчину? — переспросил я.
—Нет-нет. Подождите! — вмешалась Мальта Кано. — Давайте все по порядку. Ватая-сан, Окада-сан! По очереди, пожалуйста.
—Ну что вы говорите? Нет здесь никакого порядка, — заявил Нобору Ватая безжизненным голосом. — Какая может быть очередь?
—Пусть он первым выскажется, — обратился я к Мальте. — А очередь потом установим, если получится.
Мальта посмотрела на меня, слегка поджав губы, и кивнула.
—Ну хорошо. Ватая-сан, прошу вас.
—Кроме тебя, у Кумико есть еще мужчина. Она ушла с ним. С этим все ясно. Поэтому ваш брак не имеет больше смысла. Детей, к счастью, у вас нет, и, с учетом всех обстоятельств, договариваться о компенсации, видимо, не придется. Значит, дело можно решить быстро. Надо только оформить развод. Ты подпишешь бумаги, которые подготовит адвокат, поставишь печать — и все. И запомни: это окончательное решение всей нашей семьи.
Я сложил руки на груди и, подумав немного над его словами, сказал:
—Я хотел бы кое-что спросить. Во-первых, откуда ты знаешь, что у Кумико кто-то есть?
—Она сама мне сказала, — ответил Нобору Ватая.
Не понимая, о чем говорить дальше, я положил руки на стол и молчал. Чтобы Кумико так откровенничала со своим братом! Такое с трудом можно представить.
—Кумико позвонила мне неделю назад и сказала, что хочет встретиться, — продолжал Нобору Ватая. — Мы увиделись, и она прямо сказала, что встречается с другим мужчиной...
Мне захотелось курить. Сигарет, конечно, не было, взамен я хлебнул кофе и с громким стуком поставил чашку на блюдце.
—...и после этого ушла от тебя.
—Понятно, — отозвался я. — Наверное, все так и есть, как ты говоришь. Значит, у Кумико любовник, и она обратилась к тебе за советом. Не очень верится, но не врешь же ты, в самом деле.
—Разумеется, не вру, — заявил Нобору Ватая, и на его губах мелькнула улыбка.
—Это все, что ты хотел сказать? Кумико сбежала от меня с другим, и я должен дать ей развод?
Точно экономя силы, Нобору Ватая едва заметно кивнул в ответ.
—Тебе, наверное, известно, что я всегда был против того, чтобы Кумико выходила за тебя. Но я считал, что это не мое дело, и потому особенно не возражал, а теперь жалею: зря тогда не вмешался. — Он сделал глоток воды, осторожно поставил стакан на стол и продолжил: - С самой первой нашей встречи мне стало ясно, что из тебя ничего не выйдет. Ты не обладаешь ничем, что нужно человеку, чтобы в жизни чего-то добиться и стать достойной личностью. Никакой искры, никакого огонька. Я понял: за что бы ты ни взялся — до конца ничего не доведешь и толком у тебя ничего не получится. Так оно и оказалось. Вы шесть лет женаты, и что ты делал все это время? Ничего! Только уволился из своей фирмы да испортил Кумико жизнь. За шесть лет! Сейчас у тебя ни работы, ни планов на будущее, а в голове — если называть вещи своими именами — один мусор.
Никак не пойму, что Кумико в тебе нашла. Может, надеялась обнаружить что-то интересное в твоей замусоренной голове. Но что ни говори, мусор есть мусор. В общем, она с самого начала ошиблась с выбором. Конечно, Кумико тоже хороша. С ней бывают... такие заскоки, еще с детства. Вот она и увлеклась тобой на какое-то время. Но теперь все. В любом случае надо поскорее кончать с этим делом. Мы с родителями позаботимся обо всем, что касается Кумико. А ты больше в это не лезь. И не пытайся искать ее. Тебя это уже не касается — только лишние проблемы наживешь. Начни новую жизнь, где-нибудь в другом месте, и живи как хочешь. Так будет лучше для всех.
Чтобы показать, что он высказался до конца, Нобору Ватая разом выпил оставшуюся в стакане воду, подозвал официанта и заказал еще.
—Может, еще что-нибудь добавишь? — спросил я. Нобору Ватая еле-еле покачал головой.
—Ну что? — обратился я к Мальте Кано. — В каком порядке пойдет разговор?
Достав из сумочки крошечный белый носовой платок, Мальта приложила его к губам. Потом приподняла со стола красную клеенчатую шляпу и накрыла ею сумку.
—Наверное, это потрясение для вас, господин Окада, — начала она. — Но поймите, я правда очень сожалею, что приходится говорить вам в лицо такие вещи.
Нобору Ватая посмотрел на часы, чтобы убедиться, что Земля по-прежнему вертится и его драгоценное время тратится на пустяки.
—Хорошо, — продолжала Мальта. — Буду говорить откровенно и коротко. Начнем с того, что ваша жена пришла ко мне за советом.
—По моей рекомендации, — встрял Нобору Ватая. — Кумико явилась ко мне поговорить насчет кота, и я вас познакомил.
—Когда это было: до нашей с вами встречи или после? — спросил я у Мальты.
—До, — отозвалась та.
—Тогда, если расставить все по порядку, получается примерно такая картина, — продолжал я, обращаясь к ней. — Кумико узнала о вашем существовании через Нобору Ватая и пришла выяснить, что случилось с котом. Потом, скрыв по неизвестной причине, что виделась с вами, направила к вам меня, и мы встретились, в этом самом месте. Так было дело?
—Примерно так, — замявшись, ответила Мальта Кано. — В первый раз мы с вашей женой говорили только о том, как отыскать вашего кота. Но мне показалось, что в этом деле есть какой-то более глубокий смысл, поэтому я решила встретиться и побеседовать с вами. После этого возникла необходимость еще раз увидеться с госпожой Окада, чтобы выяснить кое-какие личные обстоятельства интимного свойства.
—И тогда она вам рассказала, что у нее есть любовник?
—В общем, да. Мое положение не позволяет сообщить вам больше, — ответила Мальта.
Я вздохнул. Конечно, толку от моего вздоха не было никакого, но ничего другого не оставалось.
—Выходит, Кумико уже давно встречается с этим мужчиной?
—Думаю, месяца два с половиной.
—Два с половиной месяца... — повторил я. — Как же я за это время ничего не заметил?
—Это потому, господин Окада, что вы абсолютно не сомневались в своей жене. Я кивнул:
—Точно. Такое мне в голову ни разу не приходило. Я и подумать не мог, что Кумико меня обманывает. И сейчас никак поверить не могу.
—При всем при том способность безраздельно доверять ближнему — одно из самых прекрасных человеческих качеств, — заметила Мальта.
—И весьма редко встречающихся, — добавил Нобору Ватая. Подошел официант и снова наполнил мою чашку кофе. Девушка за соседним столом громко смеялась.
—Так о чем наш разговор? — спросил я у Нобору Ватая. — Зачем мы втроем здесь собрались? Чтобы я дал Кумико развод? Или есть какая-то другая цель, более глубокая? В том, что ты сказал, вроде бы есть логика, но самое важное остается в полном тумане. Ты говоришь: Кумико ушла с другим мужчиной. Куда? Куда она ушла и что теперь делает? Одна или с ним? Почему она со мной не свяжется? Если у нее есть кто-то, тогда все, ничего не поделаешь. Но я ни во что не поверю, пока не услышу этого от Кумико. В конце концов, это касается только нас двоих. Мы должны поговорить друг с другом и принять решение. Это не ваше дело.
Нобору Ватая отодвинул свой чай со льдом, к которому так и не притронулся.
—Мы пришли сюда известить тебя. Я подумал, что лучше бы при нашем разговоре присутствовало третье лицо, и попросил Кано-сан. Кто любовник Кумико — не знаю, где она сейчас — тоже. Она совершеннолетняя и может делать все, что хочет. Но даже если бы я знал, где она находится, все равно бы тебе не сказал. А не звонит Кумико потому, что не желает с тобой разговаривать.
—Но с тобой-то она беседовала! Интересно, что, собственно, она тебе сказала? Ведь между вами вроде особой близости не замечалось.
—Ну, а если уж ты был с Кумико так близок, почему она спала с другим?
Мальта Кано кашлянула.
Однако Нобору Ватая не унимался:
—Кумико заявила, что у нее роман с другим человеком и она хочет разобраться со всем этим раз и навсегда. Я посоветовал развестись с тобой, и она обещала подумать.
—И все?
—А что тебе еще надо?
—Это невозможно. Поверить не могу, чтобы Кумико пришла с таким делом к тебе. Уж с кем с кем, а с тобой она вряд ли стала бы советоваться. Сама бы все решила или поговорила начистоту со мной. Речь наверняка шла о чем-то другом. Есть нечто — и для этого вам надо было встретиться.
На лице Нобору Ватая мелькнула улыбка — тонкая и холодная, как молодой месяц на предрассветном небе.
—Так вот ты куда клонишь! — произнес он тихо, но отчетливо — так, чтобы услышали.
—Клонишь?.. — повторил я за ним, точно хотел попробовать это слово на вкус.
—Вот-вот. Тебе жена наставила рога, да еще ушла из дома, а ты хочешь свалить вину на других. Полная чушь! Знаешь, я ведь сюда пришел не ради удовольствия, а по необходимости. Для меня это только трата времени. Причем совершенно бесполезная.
Он умолк, и за нашим столиком стало совсем тихо.
—Ты слышал историю про обезьян с дерьмового острова? — спросил я у Нобору Ватая. Тот без всякого интереса покачал головой. — Где-то далеко-далеко, за тридевять земель, есть дерьмовый остров. У этого острова нет названия. Просто он не стоит того, чтобы его как-то называли. Дерьмовый остров очень дерьмовой формы. На нем растут дерьмового вида кокосовые пальмы, приносящие дерьмово пахнущие кокосы. Там живут дерьмовые обезьяны, которые любят эти дерьмовые кокосы. Дерьмо этих обезьян падает на землю и превращается в дерьмовый грунт, из которого вырастают еще более дерьмовые пальмы. Получается такой замкнутый цикл.
Я допил кофе и продолжил:
—Глядя на тебя, я вдруг вспомнил эту историю. И вот что хочу сказать: всякая зараза, всякая гниль и мрак имеют свойство расти и размножаться сами по себе, подчиняясь своему внутреннему циклу. И как только процесс минует некую определенную стадию, остановить его невозможно. Даже если человек сам того захочет.
Лицо Нобору Ватая ничего не выражало. Улыбка исчезла, но и признаков раздражения я не заметил. Лишь между бровями залегла маленькая складка, и я не мог вспомнить, была она там раньше или нет.
Между тем я продолжал:
—Понятно тебе? Мне прекрасно известно, что ты за тип на самом деле. Говоришь, у меня мусор в голове? Думаешь, можешь раздавить меня, когда захочешь? Однако не все так просто. Может, я для тебя действительно что-то вроде мусора. Но я не такой лопух, как ты думаешь. Я хорошо знаю, что у тебя под маской, которую ты надеваешь для телевидения, для людей; знаю твою тайну. И Кумико тоже знает. Захочу — расскажу об этом всем. Чтобы и они знали. Я сумею, хотя на это, наверное, потребуется много времени. Может быть, я и ничтожество, но не мешок с песком. Я живой человек, и если меня кто-нибудь ударит — получит сдачи. Советую это запомнить.
Ничего не говоря, Нобору Ватая не отводил от меня бесстрастного взгляда. Его лицо походило на путешествующую в космосе каменную глыбу. Почти все, что я ему выложил, было блефом. Никакой его тайны я не знал. Был в этом человеке какой-то крупный изъян. Я догадывался, но конкретно ничего не знал. Однако моя тирада, похоже, что-то глубоко в нем задела — это ясно читалось на его лице. Он не пускал в ход приемы, которые использовал против своих оппонентов в теледебатах: не насмехался надо мной, не придирался к словам, не пытался поймать врасплох, а сидел молча, не шевелясь.
Вдруг с лицом Нобору Ватая стало происходить что-то странное. Оно постепенно начало наливаться краской, приобретая какой-то неестественный цвет. На мертвенно-бледном фоне выступили ярко-красные неровные пятна. Картина напомнила мне осенний лес, разукрашенный цветными мазками беспорядочно растущих лиственных и вечнозеленых деревьев.
Так и не сказав ни слова, Нобору Ватая поднялся, достал из кармана солнечные очки и нацепил на нос. Необычная пестрая раскраска не сходила с лица и, казалось, останется теперь на нем навсегда. Мальта Кано тоже ничего не говорила и будто застыла на своем стуле. Я сделал вид, что мне все безразлично. Нобору Ватая хотел что-то произнести, но в конечном итоге передумал, отодвинулся от столика и вышел из кафе. ——
Когда он ушел, мы с Мальтой Кано какое-то время молчали. Я чувствовал страшную усталость. Подошедший в очередной раз официант поинтересовался, не хочу ли я еще кофе. Я сказал: не надо, — и он удалился. Мальта взяла со стола свою красную шляпу и принялась рассматривать ее не отрываясь, а затем положила на стул рядом.
Во рту появилась какая-то горечь. Чтобы избавиться от нее, я сделал несколько глотков воды, но горечь осталась.
Через некоторое время Мальта открыла рот:
—Надо иногда давать выход чувствам. В противном случае они застаиваются. Вот вы высказались и, верно, чувствуете себя лучше?
—В какой-то мере, — отозвался я. — Но ведь ничего так и не решилось. Ничего еще не кончено.
—Вы не любите Ватая-сан?
—Когда я с ним разговариваю, вокруг как бы возникает вакуум, окружающие предметы лишаются всякой сути, все выглядит пустым и бессодержательным. Почему это происходит? Дать этому вразумительное объяснение не могу, но потому иногда говорю и делаю то, что мне совершенно не свойственно. А после чувствую себя ужасно. Я был бы рад никогда его больше не видеть!
Мальта Кано покачала головой:
—К сожалению, вам еще не раз придется с ним встречаться. Избежать этого невозможно.
«Да, скорее всего она права, — подумал я. — Развязаться с этим типом будет нелегко».
Взяв со стола стакан, я отпил еще глоток воды. Откуда этот гадкий привкус?
—Хочу спросить вас. На чьей вы стороне в этом деле? На его или на моей?
Мальта Кано поставила локти на стол и поднесла к лицу ладони.
—Ни на чьей. В этом деле нет сторон. Их просто не существует, господин Окада. Здесь нет верха и низа, правой и левой стороны, лица и изнанки.
—Настоящий дзэн получается. Как система взглядов представляет интерес, конечно, но мало что объясняет.
Женщина кивнула и раздвинула сантиметров на пять закрывавшие лицо ладони, держа их чуть под углом и повернув в мою сторону. Ладони у нее были маленькие, красивой формы.
—Я знаю, мои слова не имеют никакого смысла. И вы совершенно правильно сердитесь. Однако даже если я дам вам какие-то наставления, от них в самом деле не будет никакой пользы. Больше того — это принесет вред. Вы сами должны одержать верх, своими силами.
—Получается как у первобытных людей, — проговорил я с улыбкой. — Получил удар — отвечай.
—Совершенно верно, — сказала Мальта Кано. — Именно так.
С этими словами она осторожно, точно забирала вещи, оставшиеся после покойника, взяла сумку и водрузила на голову свою красную клеенчатую шляпу. В ту же минуту меня охватило какое-то неясное, но реально осязаемое чувство, будто в этот миг время закончило свой отсчет.
===========
Мальта Кано распрощалась, и я остался в одиночестве. В голове звенела пустота — я понятия не имел, куда пойду и что буду делать, когда поднимусь из-за столика. Но не вечно же торчать в этом кафе? Просидев минут двадцать, я расплатился за троих и ушел. Эта парочка за себя так и не заплатила.
| Следующее
|