Глава 17. Новая жизнь

Semel scriptum, decies lectum.

Раз написано — десять раз прочитано.

Дневник Иры

(В Дневнике опущено описание разговора с Верой на перекладине и встречи с Алëнкой. Может, из-за этого потерялось несколько хорошо сформулированных Ирой мыслеформ, но... так получилось. Извините. — Прим. автора).

==========

Проснулась среди ночи. Лежу на огромной кровати, накрытая одеялом — одна. Впервые остро восприняла своë одиночество. Наверное, по новому его осознала. Мне было хорошо, меня ничего не напрягало, но, всë равно, не хотела спать одной. А рядом спали Игорь с Верой. Забралась к ним под одеяло, и тесно прижавшись всем телом к Игорю, погладив его там, где могла себе позволить, заснула снова.

Вера, конечно, увидела утром, как я спала, не сказала ничего, но посмотрела нехорошо. Я смутилась, сжалась, будто меня застукали на месте преступления. Может быть, зря не сказала, я бы смогла объяснить. Вставали тоже как-то неправильно: стеснялись все... а я прятала взгляд, когда вставал Игорь. Я не хотела видеть его голым, и он быстро оделся и вышел на кухню. Вера отдала, то есть, вернула все мои вещи, и отказаться я не могла. Не идти же голышом на работу — этого не поймут даже в секс-шопе. С таким сожалением и с такой неохотой я снова запаковывалась в своë бельë, старые, когда-то любимые джинсы. Она отдала сумочку, деньги и мобильник, который оказался заряженным.

Расстались мы с Верой странно. Я не поняла, кто на кого обиделся, или кто чувствовал себя виноватой, наверное, обе. Потому что Вера мне ничего не сказала на прощание, а я только чмокнула еë в щëку и шепнула: «Спасибо!». Но как-то не так мы должны были расстаться. Хотя, как были должны? Этого вообще никто не знал. Хорошо, что Игорь довëз до работы и перед расставанием дал номера мобильных телефонов: свой и Алëнкин. Пожелал счастья и сказал, чтобы я звонила, если будут трудности. И я осталась одна.

Вообще, чуть не забыла... Я в первый раз за три дня вышла в мир и не узнала его, как и мир не узнал меня. Это было у подъезда их дома. Но тогда это только мелькнуло в голове, зато теперь, когда я приехала минут на сорок раньше всех, я стояла и широко распахнутыми глазами смотрела на город, который, как мне показалось, подменили. Я как будто давным-давно его покинула, а теперь вернулась и вспоминаю. Вот это здание... оно, конечно, совершенно не такое, каким я его всегда помнила, но, похоже, это оно и есть. И деревья все в инее, и ослепительно белый снег. И яркое солнце на таком необыкновенно голубом небе. Я сто лет не видела такой красоты, а может, просто не замечала. Может быть, когда-то в далëком детстве было такое же синее небо, такой ослепительно белый снег и такое состояние счастья и комфорта.

Что бы там ни думала Вера, я, всë равно, переселилась в другой мир.

Вот как интересно, сижу на работе и пишу это. Прочитала, что написано сверху. Подумала: интересно, а кто-нибудь лазит в моëм компе? И будет ли он это читать? Пусть читает, если нет совести.

Да, почему мне захотелось это написать? Чтобы не забыть, чтобы можно было показать кому-нибудь, но только тем, кому я сама захочу.

Я пока осталась на работе. Анна Владимировна, как только появилась в магазине, позвала меня к себе в кабинет. Я не знаю почему, но раньше я старалась без особой необходимости сюда не заглядывать, а в последнюю неделю я туда зачастила, и это неправильно. У меня есть своë рабочее место, и ходить по директорским кабинетам мне без надобности. Так вот, пришла, присела, жду. Она долго и пристально меня изучала. Я тоже молчала, рассматривая еë своим новым видением.

Так вот что такое «подвешенное состояние» — я его увидела воочию! Причëм, у неë во всех сферах: на работе, в отношениях, да и по жизни, вообще... Своей цели нет, поэтому приходится пользоваться предложенными со стороны, но это часто бесит. Хочется и для себя чего-то... Хотя что это — она не знает. Потерялась. Запуталась. Загналась. А сейчас особенно... после того как Вера ушла, как я... вернулась. Эх, на перекладину бы еë! Да врезать хорошенько по заднице, чтобы сама думала и решала! Ой, что это я? Кто же еë выпорет? Не я же... Она — моя начальница... Значит, пусть сама думает!

— Вчера ко мне приходил Игорь Иванович, — сказала Анна Владимировна негромко, будто была недовольна этим фактом, — отпрашивал тебя на понедельник.

— Я знаю. Но он мне сообщил только вечером. А ещë сказал, что Вам трудно будет найти сразу двух работников. Веру он забрал, а я сама хочу уйти.

— Значит, ты даже не хотела со мной поговорить, — она смотрела на меня строго, а может, это было от обиды на меня, на мир, на всë и всех сразу?

— Анна Владимировна, у меня не было такой возможности. Объяснить, почему так получилось, я Вам не могу. Это будет слишком долго и совершенно непонятно.

— Ну... и что ты в таком случае предлагаешь?

— Я не хочу ничего предлагать Вам, но для себя решила, что мне нужна другая работа. Мне не хватает зарплаты, а богатого спонсора я не могу найти, потому как привязана к кассе круглосуточно, — я смотрела на неë, а она, казалось, ждала ещë чего-то, поэтому я улыбнулась и добавила: — Да и не интересно мне здесь, в общем-то.

Анна Владимировна долго смотрела на меня. Да, выручка не такая большая, чтобы всем платить огромную зарплату. Найти хорошего работника на таких условиях, и чтобы ещë был порядочным — нужно и время, и желание. Хотя бы заявку подать в центр занятости, если по знакомым никого не найдëтся. Для директора ситуация была патовая. Да ещë и я слишком спокойно себя веду и разговариваю с нею, как с человеком, которого я понимаю, на равных. Но и она же меня должна понять. Или не должна? Кто его знает.

— Ира, я могу не найти двух человек за две недели, а тем более, подготовить. Приходили только две девушки на место Веры, и обе не подходят. Но это я так... жалуюсь. Не знала, что у меня всë так запущено. У меня есть к тебе предложение, если ты согласишься, конечно. Ты напиши заявление, но дату не ставь, а я как найду человека на твоë место, сразу тебя отпущу. Просто у меня безвыходная ситуация, а заставлять девочек работать без выходных — остальные тоже подадут заявления. Ты понимаешь меня?

— Конечно, понимаю, Анна Владимировна. Я поработаю. Только можно, когда будет время, я там, за компом, буду заниматься своими делами?

— Например? — она посмотрела на меня с интересом, мол, какими это своими?

— Буду печатать что-то для себя в Word'е, например...

— Да, пожалуйста, — согласилась не думая она.

Я только улыбнулась.

— И всë равно, не понимаю, зачем Вам держать такой магазин? — спросила я.

Анна Владимировна пожала плечами, мол, так надо, и промолчала. Но она тоже хотела что-то узнать, но не решалась. Поэтому спросила я:

— Вы хотите спросить, что у нас с Верой произошло? Что с нами случилось?

— В общем-то, да. Она с Игорем Ивановичем живëт?

— Да, замуж за него собирается. Я у них была с субботы до сегодняшнего утра. Мы просто стали другими... случайно.

— Что случайно, мало верится. А что другими стали — сама вижу. Ладно, ты права, слишком долго рассказывать, и я, всë равно, не пойму. Да? — улыбнулась директриса.

— Да поймëте, конечно. Но как это рассказать, и надо ли это Вам? — улыбалась я.

— Так может, и я хочу стать другой, новой. Аж завидки берут — вы можете, а мне, похоже, слабо?

— Не знаю, может, и надо! Но я пока не смогу дать Вам нужные установки для дальнейшей жизни, извините... Знаете, я вчера с одной девчонкой поближе познакомилась. Вы еë не видели, она тут была один раз. Помните, у нас самая большая покупка была на позапрошлой неделе — это она купила. Вот, она ещë учится — студентка. Я сама такое же чувство испытала. Ну чем она лучше? На шесть лет меня младше, а крута до невозможности. А потом поняла, а она не лучше, просто делает свою жизнь, как хочет, и у неë получается. Она завела Веру, Вера завела меня, и теперь я учусь жить с новым миропониманием. Так интересно!

— Как научишься, расскажешь? — спросила Анна Владимировна.

— Вот это и хочу написать: описание процесса учëбы в процессе учëбы.

— Ладно, как-нибудь продолжим этот разговор. Иди, работай. Спасибо тебе, Ира.

— За что? — не поняла я.

— Что не бросаешь меня именно сейчас, будто сама не понимаешь?

— Поняла, Анна Владимировна, а спросить можно? Вы хотите, чтобы все пользовались тем, что мы продаëм? Вам самой всë это нравится? А Вы сами что-нибудь и из этого пробовали?

Директриса смутилась, покраснела, но не ответила ничего. Но я и не ждала от неë определëнного ответа. Я просто спросила это для себя — я ведь здесь работаю и кое-что уже попробовала.

— Вы попробуйте хлыст... Я не настаиваю, но это очень Вам необходимо. Извините, я такого не должна была говорить. Но если бы я Вас поняла, может быть, и осталась, — сказала, улыбнулась и пошла к своей кассе.

Поэтому сижу с самого утра и набиваю этот текст, то что было на инициации и до неë, с момента пропажи Веры. Покупатели не мешают, так как их ещë сегодня не было. Девчонки только поглядывают на меня, а спросить боятся. Вот интересно, что они себе придумали? Вообще-то, какая разница, что придумали, пусть завидуют, раз сами не могут. Или могут? Возможно. Но их время ещë не пришло.

==========

По-моему, появилась правильная мысль о желаниях.

Их можно поделить на три категории: желание, как мечта; желание, как потребность, и желание, как необходимость. Автоматически и быстро выполняется только последнее. Желание, как потребность — выполняется, но с таким трудом. А желание, как мечта — вообще не требует выполнения.

Хороший пример пришëл в голову. Ходить к зубному или к гинекологу надо регулярно, хотя бы раз в полгода. Это желание, как мечта — невыполнимо! Потому что есть тысяча причин, по которым не можешь сегодня никак, и даже на этой неделе не получится. Тут появляется дырка в зубе, или отломился кусок — первое желание бежать срочно. Но на сегодня было запланировано это, на завтра то, и вообще с работы надо отпрашиваться. И так каждый день — некогда. Ну и когда совсем заболит, а начинает обычно вечером в пятницу, когда половина кабинетов не работает, а у тебя флюс, боль такая, хоть на стенку лезь, и анальгин давно не помогает. Вот в эту субботу тебя не волнует, что ты там планировала, что и с кем собиралась сделать — бежишь куда угодно, лишь бы помогли. Это и есть желание, как необходимость. И приходится делать.

И если у Алëнки желание стать специалистом, как необходимость, то она делает это, а не сидит и не мажет сопли. Я тоже хочу стать специалистом. Только в чëм? Это вопрос.

Позвонила Алëнке, спросила:

— Каким специалистом ты хочешь стать?

— Журналистом.

«Странно. Этим можно деньги зарабатывать? — спросила я саму себя. — Выходит, она может и этим».

— А с чего это ты таким вопросом заинтересовалась? — спросила она.

Я объяснила, что придумала по поводу градации желаний. Ой, как она обрадовалась, сказала, что с неë магарыч, потому как самой ей это не удалось сформулировать, а здесь всë стало сразу на места. Обещала забегать, обещала позванивать.

Вот, иногда надо пообщаться с умным человеком, чтобы самой понять, чтобы сложилось в слова, чтобы закрепить в сознании своë нынешнее понимание. Кстати, про зубного доктора придумала, когда ей пыталась объяснить, что я имею в виду. Так что общаться придëтся хоть с кем-нибудь, кто на равных, а у меня таких — трое, и это много.

Вот, основной вывод: я могу всë, что захочу.

Осталось только найти, что же я сама хочу?

==========

Не знаю, надо ли ставить в дневнике дату, если писать буду только про вчерашнее? Не ставлю! Пусть будет в отрыве от конкретных дат... По событиям вспомню.

Вообще, весь этот первый мой день в новом понимании прошëл замечательно, как-то тихо, спокойно, а я работала. Несколько раз даже кассу открывала, но это за зарплату, а всë остальное время — для души — писала. Как же медленно я печатаю! А ещë труднее слова складываются в предложения. Но сегодня стоило только включить комп, как сразу открыла свой текст. И снова начинаю складывать из буковок слова, из слов предложения...

Процесс осознания.

Вчера приехала домой поздно, но впрочем, как обычно. И снова это впечатление как от первого раза — увидела то, что давно забыла. Как давно я здесь не была! Радость узнавания всех вещей. Мама?.. Мама, казалось, была и не рада моему возвращению, высказала всë, что, мол, не могла позвонить, предупредить, чтобы она нервы себе портила.

— А смысл? Мам, мне не двадцать лет. Вот я замужем два года прожила, ты в это время тоже так мотала себе нервы?

— Там ты была у мужа, и он за тебя отвечал.

— Да, отвечал... сказала тоже. Знаешь, мам, а это хорошо, что я развелась. Я как подумаю, что мог ребëнок родиться, и я бы до сих пор мучилась. Лучше так, как получилось.

— Не удастся, видно, мне внуков нянчить... А ты и на работе вчера не была.

— Спецнадзор за спецконтролем? — улыбнулась я. — Я у Веры была в гостях. А с этой работы скоро уволюсь.

— Не поняла, как уволишься? И куда пойдëшь?

— Не знаю ещë, но заявление уже написала. Достала меня эта работа — скучно.

— А ты ещë не привыкла, что любая работа скучная?

— Но не до такой же степени. Короче, мам, я сейчас в ванную, и спать. Завтра снова на работу. Есть, наверное, не буду.

Мама только покачала головой, но ничего не сказала, пошла смотреть телевизор. Я набрала полную ванную. Посмотрела внимательно на себя в зеркало. Хоть и мало синяков на заднице, но они были, а штуки три очень синих. И всë равно, я себе нравилась.

В ванне я долго лежала и думала о маме. Она до сих пор во мне видит маленькую девочку, которая должна отчитываться за каждый шаг, сообщать, где и с кем я провожу своë свободное время. А если я не хочу? И хоть мне и не за что было обижаться на маму, которая всю жизнь положила на меня, как она говорит... Кстати, зачем это было ей нужно? Тоже хороший вопрос... Надо будет подумать над ним. Но, ведь воспитала из меня такую же, как сама — обычную закомплексованную женщину. И даже мужей себе выбрали одинаковых, и сценарий чуть не выполнился. Нет, у меня нет претензий ни к ней, ни к отцу, ни к мужу. Просто интересно получается. Почему? Потому что еë так воспитали? И как она могла, так и меня воспитала. А Олег похож на моего отца и мужа... значит, тоже гулять, по идее, должен. А чего не гуляет? Может, пока не женился, или больше чем я закомплексован? Надо бы проверить. Ох, если бы он знал, на что я сейчас способна! И как лучше с ним встретиться? С синяками или без них? Наверное, лучше без... чтобы не вызывать лишних вопросов. Хотя, если позовëт в выходные, обязательно поеду. Пусть себе сам объясняет. И можно предложить ему... А что могу предложить? Бить его нельзя. Секс нетрадиционный? Так он давно от него отказался — не нравится ему. Так и мне раньше не нравилось, но теперь-то нравится всë.

Я довольная вышла из ванной и прошмыгнула в комнату. Если бы мама увидела синяк на всë бедро или ещë несколько на заднице... пришлось бы объяснять, а этого никак не хотелось. Постелила постель и завалилась спать голой — никогда так дома не спала, а тут захотелось. И правда, не хватает рядом человека, к которому можно прижаться, потискаться... или просто, погладить. Как-то стало непривычно ложиться спать одной. Хотя три года ложусь именно так, и всë было нормально, без всяких задних мыслей, а тут, на тебе — хочется! Секса хочу! Настоящего! Значит, надо предупредить маму, что завтра не приду ночевать или приду не одна. И даже понятно, почему предупрежу, просто, живëм вместе.

==========

Утром предупредила. Мама так посмотрела на меня, что если бы я была прежней — провалилась на месте. А так... получилось, что я просто предупредила. И то, слава Богу. Написала всë это, и позвонила Олегу, оказалось — разбудила. Сказала, что хочу встретиться. Он отбивался, говорил, что весь день расписан по минутам.

— Так я вечером хочу. Я в твой ресторан зайду, там и решим. Договорились?

— Договорились, — с явной неохотой согласился Олег.

— Что-то не так?

— Я поздно заканчиваю, — похоже, он искал любой повод для нашей не-встречи.

— Я отоспалась за выходные — подожду, — на том и закончили разговор.

Позвонила Вере, поинтересовалась еë здоровьем и открытиями. Та сказала, что здоровье в норме — могло быть и хуже, а сама она книги читает — крышу рвëт, но читать надо. Надо восстанавливать пропущенное, и то в чëм отстала. Пообещала занести мне какую-нибудь книгу полезную для ума и для сердца. Я работаю, не думается... Потому как думаю о том, как сегодня затащить Олега к себе, потому что он домой к себе не поведëт. Блин, взрослый мужик, скоро тридцать, а родителей боится. Пока их нет, значит, можно, а когда они дома — обязывает, надо будет знакомить, и машина запустится: им ведь тоже нужны внуки. А я хочу секса! Ладно, видно будет. Но мысли не собираются в кучу. Сходила в обед в магазин, купила какую-то психологическую книгу. Может, это моë?

Весь оставшийся рабочий день читала. Уже и не знаю, моë ли это? Или написано плохо, или я ничего не понимаю — всë как-то слишком заумно. Вроде бы и популярное издание, а написано не по-русски. Девчонки за мной приглядывают, но вопросов не задают, а я сама не рассказываю. Да и с кем откровенничать? Вера теперь дома, и ей некогда, а больше подруг у меня тут и не было никогда.

Скоро уходить. Закрываю текст до завтра. Что же будет сегодня?

==========

Вчера было очень интересно! И совершенно неожиданно.

Перед самым закрытием магазина появился Игорь, вот кого я совсем не ждала, хотя понимала, что приехал он ко мне... или за мной.

— Привет, Ира! Я тебе не слишком сломаю планы на сегодняшний вечер, если займу тебя на 3-4 часа?

— Привет, Игорь! Я сегодня собиралась на свидание... но, ради тебя я могу его и отменить совсем.

— И что? Отменишь?

— Могла бы... но даже не стОит. Он всë равно раньше часа ночи не освободится, и если я приду в его ресторан к восьми или к полуночи — разницы никакой. Так что до полуночи я занята тобой. Сейчас только всë закрою и выручку в сейф положу.

— Тебя можно в машине подождать или мне надо мешать тебе заканчивать работу?

— Ты же знаешь, ты мне помешать не можешь, — улыбнулась я.

Через десять минут я подошла к его машине и только, открыв дверь, увидела, какой меня сюрприз там ждал — Алëнка! Ой, а ради этого я могла реально послать Олега и даже не переживала бы о том, что так надеялась на сегодняшнюю встречу с ним. Конечно, я прервала их разговор, но Алëнка так обрадовалась, увидев меня. Поэтому я с удовольствием плюхнулась на заднее сидение рядом с нею, мы поздоровалась и чмокнулись... а Игорь уже отъезжал от нашего магазина.

— Алëн, ты знаешь, что случилось? — тихо спросила я.

— Нет. Игорь позвонил, сказал, чтобы я была в полседьмого у его офиса или в 19 у твоего магазина, поэтому я и примчалась сюда.

— А он тебе не говорил, зачем?

— Если честно, я даже не спрашивала, — улыбнулась Алëнка. — Он, — она кивнула на Игоря, — знает! Ты же знаешь, с ним спорить бесполезно, всë равно, останешься в дураках. Тем более, он сказал заветное слово: «НАДО!»

— Прикольно! — удивилась я. — Ну да, ты же с ним работаешь и лучше его знаешь.

А Игорь вëз девчонок по вечернему Воронежу, кажется, к себе, и упорно молчал. Но, они правильно угадали, поставив машину на стоянке, поднялись на третий этаж и вошли за ним в его квартиру. На звук открываемого замка в коридор выбежала Вера, наверное, она весь день так провела — в одной его майке... и смутилась, когда увидела гостей.

— Игорь, ты бы хоть предупредил... — смутилась Вера, пытаясь опустить край футболки пониже.

— Вер, я чужих не приглашал, тут все только свои, — улыбнулся Игорь. — Девочки, раздевайтесь, проходите... пока я Веру успокою.

— А мне можно раздеться... совсем? — спросила я, улыбаясь, как дура... ну, мне так захотелось, когда я увидела полуголую Веру. — Мне тут привычнее в таком виде.

— Ир... — укоризненно покачала головой Вера, — не надо. И я сейчас пойду, переоденусь.

— Ну да, как можно чувствовать себя реальной хозяйкой, встречая гостей с голой задницей? — подлила масла в огонь Алëнка.

— Алëн, для тебя я на всë готова. Я только не хочу, чтобы только Ира была раздета... — покраснев, ответила Вера.

— Я ни на чëм не настаиваю, — пожав плечами, ответила Алëнка.

И тут неожиданно раздался звонок в домофон. Игорь нажал кнопку, открыл и посмотрел на Веру, мол, что ты решила?

— Кто это ещë? — еле слышно спросила она.

— Это нам еды привезли на праздничный ужин. Вер, если хочешь остаться в таком виде — спрячься в комнате или, пока я с девочками приму заказ, переоденешься.

— Какой заказ? Зачем? Я приготовила ужин...

— Не суетись... всë идëт по плану.

— Хорошо, тогда я пошла переодеваться. Ира, ты сама видишь — заказ привезли из ресторана... и решение тебе принимать. У тебя есть 30 секунд, чтобы раздеться или... остаться в таком виде, — Вера, сказав это, ушла в свою комнату.

И я решила не усугублять эту тему, сняла только верхнюю одежду, за что получила от Алëнки благодарный взгляд, значит, я правильно всë сделала. А тем временем Игорь открыл дверь, приняв и передав нам пакетов шесть с едой, сказал:

— Тащите это всë на кухню и готовьте праздничный стол, а я пока рассчитаюсь.

А через пять минут мы все вчетвером сидели за накрытым столом, и у каждой из нас был один только вопрос к Игорю: «И что это всë значит?»

— В прошлом году, — сказал он, — в такой же день, первого февраля, я тут один пил какой-то виски, прям из бутылки, из горлышка... Праздновал.

— И что ты праздновал? — поинтересовалась Вера.

— Как что? То же что и сегодня — свой день рождения.

И тут у всех троих девушек случился катарсис... потому что все поняли, что у их Игоря сегодня день рождения... И что теперь делать?

— Игорь, ну ты и скотина... — произнесла Алëнка, — не сказал мне о таком важном событии... Я бы хоть по магазинам пробежалась...

— Ты бы меня хоть предупредил, — возмущалась Вера.

— Игорь, я тебя поздравляю! А подарок я тебе, всë равно, подарю... — это уже сказала я, но даже представления не имела, что можно ему подарить, если у него всë есть.

— Так, девочки забудьте всë, что вы сказали. У меня уже есть самый лучший подарок: вы все здесь, вместе... и лучшего я желать себе не мог. Ни одна не отказалась, хоть и было дано времени на размышления не больше пары минут каждой. «Лучший мой подарочек это — ты!» И это касается каждой из вас. Так, хорош, болтать ерундой, давайте выпьем за меня, — с этими словами Игорь наполнял наши бокалы шампанским. — За мои 35 лет!

Возразить было нечего. Мы выпили шампанское, и в голове у меня зашумело, и дальше пошло легче. Тосты произносил Игорь, и они принимались нами всеми «на ура». А он поднимал свои тосты за каждую из нас, за всех девушек, которые сидели за столом, и которые сыграли важную роль в его жизни. Конечно, самый длинный и проникновенный тост был за Веру, что я чуть не расплакалась. Как же мне хотелось иметь такого мужчину... именно такого любимого мужчину рядом с собой всю жизнь!

Когда он говорил об Алëнке, я большую часть, конечно, не услышала и не поняла, была занята своими мыслями, но самое его главное пожелание я уловила: он желал ей такого счастья с Мишей, чтобы он сам, Игорь, мог бы позавидовать, и сделать себе точно такое же с Верой... «Ты всë можешь, всë только в твоих руках!» Алëнка на всë это скромно промолчала, она даже виду не подала, как ей приятно было услышать, что Игорь, надеется, что у Алëнки с Мишей всë очень быстро наладится. Главное — знать, что ты сама хочешь.

— Ещë я хочу выпить за Иру! Если бы вы знали, какая она хорошая и умница! Она самая последняя вступила на наш путь, но еë потенциал — немереный. И я точно знаю, что она сможет всë, что сама захочет. Ира, ты не стесняйся, и загадывай всë такое, что другому и голову не пришло... чем больше ты закажешь, тем больше исполнится! Поэтому, не стесняйся! Заказывай! Давай выпьем за тебя и за все твои потенциальные возможности! Я на тебя очень надеюсь!

А от этих слов я покраснела, засмущалась. Это выходило, что он во мне видит то, что я и не предполагаю... Хорошая мысль, и надо над ней подумать, развить...

К тому времени, как я уже выпила пол бутылки шампанского — я рвалась в бой, я даже захотела Олега... точнее, я захотела секса с ним... странно, но так получилось. Но видеть его с собой всю дальнейшую жизнь, я бы не хотела. Мне нужен, такой же... как Игорь, но ни в коем случае, не сам Игорь!

А ещë... мне показалось... не знаю это было то ли от пьянства или по другой причине, они начали обращаться со мной, как с равной. Вообще, я сама была немного пьяненькой, поэтому слов и не вспомню. Просто было комфортно всем. И даже Вера больше не ревновала нас с Игорем, будто поняла, что такое вообще невозможно.

Вообще, наш девичник, посвящëнный дню рождения Игоря, прошëл замечательно. Мы говорили обо всëм... даже лучше, чем в самые прекрасные дни нашей дружбы с Верой, и даже то, что я видела Алëнку второй раз в жизни, а Игорь вообще был мужчиной... ничего не мешало.

Я бы с ними сидела и сидела... но Вера, узнав, что я иду на свидание к 11 вечера вызвала такси. К этому времени хмель в голове прошëл и я думала о самом насущном: что же я хочу от Олега?

==========

Что я могу написать с сегодняшнего понимания про эту ночь? Не получилось так, как хотелось, но с Олегом получилось лучше, чем обычно. Пришла в ресторан, долго сидела за чашкой кофе, рассматривая посетителей ресторана, прислушиваясь к разговорам. И чëм только головы у людей не забиты? Какой хреновни не наслушалась. Может, и не надо ничего никому? Желания все примитивные... Все играют в романтику: мужики пытаются затащить девок в постель, а те тянут кота за хвост, цену себе набивают, хотя сами аж пищат, как им хочется. Какое-то «Дамское счастье» Эмиля Золя сплошное.

Несколько раз подходил Олег, в итоге договорились, что сегодня едем ко мне.

В начале третьего были у меня дома. Мама делала вид, что спит. Мы заперлись в моей комнате. Воды в кране, естественно, не было. Я специально выключила свет, оставила настольную лампу, мы разделись. Он пытался отказаться, зная о моей природной брезгливости... И вообще, я его понимаю: в чужой квартире, когда моя мама за стеной. Я уговаривала, что будем просто спать, он вроде согласился...

Синяки на заднице и на ноге, конечно, заметил. Отвертелась, сказала, что мы хлыст новый испытывали. Неужели, он не помнит, где я работаю? Спрашивал о впечатлениях. Я улыбалась, рассказывая придуманную историю, и вводя его в дикое смущение. По моему рассказу получалось, что работницы нашего магазина прямо в зале могут спокойно спустить брюки или задрать юбку, и дать себя выпороть. Для того, чтобы самим знать ощущения, чтобы было о чëм рассказывать покупателям. Не знаю, поверил ли, но, похоже, представил, потому как возбудился. Да и я живописала красочно, насколько могла... а сама потихоньку укладывалась в его объятия.

И тут, даже не гладя его, я начала расспрашивать о его сексуальных фантазиях. Он упорно молчал. Я или попадала в его сокровенное, или совсем не попадала — трудно сказать. Но может, у него и не было такого? Но не слишком в это верилось, особенно, когда через несколько минут моего страстного шептания ему в самое ухо, он резко выдохнул, опрокинул меня на спину и овладел мной... Хотя потом, когда всë закончилось, посетовал:

— Ир, ты же говорила, что не будем.

— Не я начала... — улыбнулась я. — Или я тебя так возбудила своими разговорами, что ты не смог сдержаться? Тебе не понравилось? — спросила я. — Я давно хотела получить такое... — и немного помолчав, добавила: — Надеюсь ты ещë спать не хочешь? — и не дожидаясь его ответа снова зашептала ему на ухо всякие свои фантазии, но теперь мои руки блуждали по его телу, возбуждали его, возбуждали меня. А потом он снова и снова был моим, а я его...

Можно считать, что ночи нам не хватило, а у меня осталось ещë столько нереализованных фантазий. А уж что я творила и что заставляла его делать... не буду писать. Пусть это останется только для этой почти совершенной ночи. Хотя где-то к утру пришла мысль: «Если бы он меня любил... если бы я любила его, было бы ЗНАЧИТЕЛЬНО лучше. А если бы он был таким, как Игорь, я бы ему доверилась полностью».

Поспать нам удалось час-полтора. А утром мама познакомилась, всë-таки, с Олегом. По большому счëту, мы ей спать не дали... особенно я. Ну, так пусть хоть познакомится. Олег, поцеловав меня на прощание, поехал домой, а я ушла на работу.

Ну и чего я добилась? Не знаю. Просто попробовала, что я могу себе позволить после уроков Игоря и Веры. Оказалось, многое могу, даже больше, чем ожидала, и ни одной отрицательной эмоции не получила. Ладно, с сексом решим как-нибудь. Интересно, я сильно напугала Олега? Он, кажется, неправильно на всë отреагировал.

==========

Сегодня был инцидент на работе. Люба, которая работала вместо Веры в прошлое воскресенье, и вместо меня в понедельник, подошла ко мне, и как-то издали стала расспрашивать, вроде бы ни о чëм, ну и я ни о чëм отвечаю. Потом, видя, что таким способом она от меня ничего не добьëтся, спросила напрямую:

— Что же такое там творится дома у этого мужика, что Верка сбежала даже меня не дождавшись, что ты не смогла вернуться вовремя?

Я закрыла файл, заперла кассу, кивком показав ей следовать за мной, пошла в зал садо-мазо. Она пришла, я даже ничуть в этом не сомневалась. В этом зале, конечно, никого не было, может, только камеры видеонаблюдения работали. Я взяла в руки хлыст и повернулась к ней. Она побледнела, глаза еë широко распахнулись. Там — страх, протест.

— Снимай брюки и становись на колени, — медленно, с расстановкой, сказала я.

— Я не мазохистка, — сжавшись и как будто взывая к последним осколкам моей совести, лепетала она. Я поняла, что стоит только приказать чуть строже, или сказать: «Молчи! Делай, что приказали!» И всë — сломала бы. Но мне это было не слишком нужно, поэтому принялась объяснять:

— А это не для секса... для тебя будет просто боль — шогендо.

— Я... я... не хочу... — уже плакала Люба, а руки непроизвольно поднимались, чтобы расстегнуть брюки, — не могу...

— Я знаю... что хочешь, а тем более, можешь. Это я не хочу, потому как больше не надо. Но я могу. Ладно, ты сама бить будешь? — с этими словами я протянула ей хлыст. Она вздрогнула, принимая его. Но как я только взялась за ремень, чтобы его расстегнуть, она бросила хлыст на пол, крикнула:

— Дура! — и убежала. Я положила хлыст на его законное место и довольная пошла к кассе.

Так, с одними расспросами покончено. Пусть только ещë раз заикнëтся! Печатала, снова читала эту психологическую белиберду — ничего не понимаю. Надоело, решила помириться с Любой, иначе она ходит, смотрит затравленно, значит, заводится. Я подошла к ней сама.

— Люб, ты меня извини. Понимаешь, есть частная зона, личная жизнь. Просто твой вопрос попал не в ту степь. Ты же сама слышала, что Вера собиралась меня выпороть. Помнишь, как она заявилась сюда с Игорем, когда рассчитывалась. Не помнишь? Или не поняла? Понятно. Так вот... она позвала, но не выпорола. Так, может, чуть-чуть показала, что мне это не нужно. Зато заставила себя выпороть, — я видела, какое выражение глаз было у Любы, она не верила тому, что слышала, она не могла даже принять, что еë коллеги, а не какие-то извращенцы, это могут сделать сами, по своей воле. Я улыбнулась и продолжала: — Да, Вера, взяла на себя все мои наказания. И я смогла. Не хвастаюсь — это было очень жутко. Но это не главное. Главное, она показала, что жить так, как мы с тобой жили раньше — больше нельзя!

— И теперь вы можете жить по-другому? — хлопала глазами Люба.

— А кто его знает. Ищем, как можно жить с таким пониманием, когда ничего не боишься и всë можешь.

— И что же ты тут делаешь? — недоверчиво спросила она.

— Учусь жить заново, строю свою систему. Ты на меня ещë обижаешься?

Люба молчала, опустив глаза. Мне пришлось продолжить:

— Ну, прости, я погорячилась. Я даже могу тебе сказать, что можно научиться принимать боль и без самой боли. По крайней мере, у меня получилось. Вера, как и обещала, смогла этого добиться без шогендо.

— И чем же это?

— Словами. Всë словами. Ты на меня обиделась, что я тебя унизила. А меня ты сможешь унизить?

— Я не хочу.

— Вот, я тоже не хотела и не смогла. И когда тебя нельзя будет ничем унизить, тогда ты сможешь всë, что захочешь — сделаешь один шаг вперëд к новой жизни.

— Ты уверена, что тебя нельзя унизить или обидеть?

— Абсолютно уверена. Пробовать будем, чтобы мне в долгу не остаться. Я готова.

— Я не готова.

— Значит, простила?

Люба только кивнула. Но до конца рабочего дня всë погладывала с опаской на меня. Ладно, по большому счëту, зря я это сделала. Но, может, что-то до неë и дойдëт. Я же сама когда-то представляла этот хлыст, ну и получила по заднице. А самое главное — била, а это страшнее. К концу дня позвонила Вере, спросила, когда та зайдëт, что-то хочется почитать, а даже посоветоваться не с кем. Она обещала забежать завтра, принести что-нибудь мне подходящее. Вот и замечательно.

==========

Снова пишу о вчерашнем вечере.

Я как-то и запуталась с этим временем, что оно стало течь как-то непонятно, и забыла, что сегодня утром мама познакомилась с Олегом. Странная это штука — время. Иногда бежит годами — и как один день, а иногда столько всего происходит за одни сутки, что утренние события, кажется, были в другой, предыдущей жизни.

Я пришла домой в хорошем настроении, а дома меня ждала ужасно заведëнная мама. Я даже не поняла, почему? И лишь потом догадалась, что не прошло и двенадцати часов с того утреннего инцидента. Поэтому я спросила, чего она на меня сердится?

— И как это называется? — она наезжала серьëзно, — привести в начале третьего чужого мужика к нам домой, заниматься всю ночь чëрти-чем...

— Ну это не чëрти чë, а нормальный секс. Мне очень хотелось, — я не растерялась и докладывала обстановку. — Мам, я с ним уже год встречаюсь, будто ты не знаешь.

— Я всю ночь из-за тебя не спала.

— И мне, по-хорошему, завидовала? — улыбнулась я.

— Ира, прекрати надо мной издеваться! — мама чуть не кричала.

— Хорошо, больше не буду. Только и ты прекрати говорить со мной таким тоном.

— Каким ещë тоном?

— Ну вот этим сердито-наезжательным, — я ласково улыбнулась, чтобы разрядить обстановку. — Давай, поговорим.

— О чëм? О том, что теперь мне в своëм доме нельзя выйти из комнаты, потому что в коридоре могу столкнуться с голым мужиком?

— Ну, если ты хочешь только об этом... Давай, я не буду выпускать его в коридор раздетым. Договорились?

— Ирина, ты издеваешься? Ты же такого ни разу не видела. Я не могу жить с кем попало, и никогда позволяла себе привести мужика домой...

— Это я тебе запретила? Может, тебе самой не хотелось? Зачем на меня всë спихивать, — я замолчала, хотела дождаться ответа или хотя бы ответного наезда. Но не дождалась, поэтому продолжила. — И вообще, мы живëм здесь вдвоëм. Пока вдвоëм. И пока есть два человека, есть два интереса, и нам их надо согласовать. Что бы я хотела для себя? У меня есть своя комната, и в ней иногда будут появляться мужчины или подруги. За сколько я должна тебя предупредить тебя о предстоящем визите? Это один вопрос. Второй, а если я сюда приведу мужа? Такой вариант тоже может быть. Вероятность того, что у него можно будет жить, есть, но маленькая. И этого я пока не знаю. Я пробовала жить со свекровью. Мне не понравилось. Ему жить с тëщей будет ещë хуже. Конечно, лучше жить отдельно от родителей. Но у меня нет квартиры, и нет мужика с квартирой. У своего Олега я бываю только днëм, потому как он своих родителей боится так же, как и тебя. Я даже не знаю, встречаюсь ли я с ним ещë...

— Так вы же нормально расстались сегодня.

— Он может придумать, что я его специально затащила, чтобы с тобой познакомить. И себе такого накрутит, что уже считай и свадьба, и ответственность. Я сама не знаю, хочу ли с ним продолжать... что-то у нас с ним не так. Неправильно как-то всë. Нет полëта, нет любви, что ли. Сегодня в первый раз более-менее нормальный секс был... За год! И то, потому что я делала, что захочу. А может, и испугала этим. Не знаю.

— Ира, что с тобой произошло? Почему я тебя не узнаю?

— А что, заметно, что произошло что-то?

— Ты ведëшь себя по-другому. И разговариваешь... не так.

— Мам, я тут устроила субботник в голове. Выкидываю лишние ненужные мысли... И это уже на действиях сказывается, выходит. Мам, мне 26, ты помнишь? А что у меня есть? Ни-че-го. Пора делать свою жизнь, чтобы хоть что-то появилось.

— И что же ты выкинула? — спросила мама/

— Страхи, например. Много лишних желаний.

— Я и вижу, что ты больше ничего не боишься, и стыд совсем потеряла.

— Ну, не совсем, конечно я его потеряла, чуть-чуть ещë осталось. А страхи вообще деструктивны... Но, хотеть нормальную работу и ничего для этого не делать — так больше не будет. Сейчас на работе психологию читаю. Мне понравился мой тренинг. Решила, что в этом что-то есть.

— Так ты на тренинге была? Что же ты мне сразу не сказала?

— Да, мам, мне нужен психолог, потому как сама не могла выбраться. Но если бы я тебе сказала, ты бы меня отговорила: придумала массу поводов, по которым мне туда идти не надо. А ты скажи честно, тебе стало сейчас со мной хуже общаться?

— Мне стало с тобой труднее жить. Вчера заявляешь, что приведëшь мужика... и самое главное, приводишь. Всю ночь кувыркаешься там, а утром знакомишь! Раньше бы ты себе такого не позволила.

— Точно, мам. Раньше была совсем другая Ира, очень похожая на тебя. А сейчас я стала чуть другой. А вот найду, чем заняться, ещë изменюсь. Если есть движение, есть изменение. Любой человек интересен, когда он меняется. Я так для себя решила.

— И чем ты была на меня похожа? — мама будто не услышала моих последних слов.

— Давай сейчас не будем. Только начался нормальный разговор, а ты снова хочешь в скандал перевести.

— Значит, ты хочешь сказать, что я неправильно живу?

— Мам, ты живëшь, как можешь, как хочешь, как получается. А я хочу своей жизни. Или ты не хочешь мне счастья?

— Ну что ты такое говоришь. Кто же этого не хочет?

— А если оно будет чуть отличаться от твоего понимания, мне можно будет жить в таком счастье?

— Да, ты сильно поменялась. Посмотрим, насколько тебе этого хватит...

— Лишь бы рано мужик богатый не попался. Я снова перепихну на него ответственность за себя, как до сих пор она была на тебе. И закончатся мои изменения в лучшую сторону.

— Ой, сумбур у тебя в голове! — покачала головой мама.

— Вот поэтому и работаю в магазине — сумбур разбираю. И знаешь, что я сейчас поняла. Меня устраивает моя работа: я занимаюсь только тем, что думаю о себе. И мне за это деньги платят. Или я могла бы делать это дома, но за твой счëт. Класс! Мысль хорошая.

О глобальном больше не говорили, я нашла себе мысль, которая была на сегодня мне нужна, на том и успокоились и я, и мама. Хотя предыдущую ночь я почти не спала, но и в этот вечер легли поздно. Странную закономерность заметила... После возвращения от Веры с Игорем я по-другому стала относиться ко всему, даже ко сну. Я поняла, что могу не спать двое суток подряд и как живая, и голова при этом соображает. Ведь когда мама улеглась, я ещë долго думала, куда направить свои силы, когда есть все возможности и нет страхов. Когда мало можешь, то только это и делаешь, а когда вдруг открывается целое поле деятельности, то оказывается, не знаешь, чем заняться... Все пути открыты, и нужны новые критерии для выбора себе занятия по душе. Не скажу, что многое придумала, но решила купить газету, хотя бы посмотреть, какие вакансии есть, ну и с Верой надо поговорить — она обещалась прийти. На этой мысли я и заснула.

==========

Это всë было вчера. Теперь бы записать сегодняшние события, и дождаться Веру. Осталось совсем немного времени — минут сорок. Когда я научусь быстро печатать? Или мне это не нужно? Ведь не от скорости печатания зависит, а от формулирования в голове. Так что мысли не всегда успевают даже за медленными руками.

Сегодняшние события. Купила газету с объявлениями. Почитала. Не нашла ничего, на чëм можно было остановиться. Ну и ладно.

Люба сегодня выходная — даже приколоться не над кем. Хотя, когда шла в кабинет директрисы, подумалось, что если и она будет спрашивать о моих изысканиях и открытиях, придëтся и ей показать, что ли? Развеселившись от этой мысли, я довольная вошла в кабинет, но разговор хоть и был долгим, но только по делу или по жизни. Так что мне не удалось здесь оторваться. Ну, и не надо. Зачем смущать ещë одного человека? Хотя, если бы такой вопрос она задала, а то я, может быть, и поделилась бы. Но Анна не понимала, что во мне изменилось, и почему это никак не проявляется в моей жизни... И минут через 20 после начала разговора Анна Владимировна сказала, что завтра придëт девочка на моë место. Но ещë не гарантированно, что она сюда устроится... Я, вообще-то, давно готова.

Так ничего и не написалось умного. Покупатель был, и Вера позвонила — пора бежать. Приду, запишу.

==========

Не скажу, что сегодня мне Вера понравилась. Вроде бы, человек должен быть на подъëме, но похоже, она сильно заморочилась или ушла не в ту степь. Непонятно. Я не расспрашивала, потому как она отвечала односложно, не вдаваясь в подробности. Поэтому, говорили в основном обо мне. Или у неë было сразу так задумано... Я не знаю.

Мы сидели в «Старом городе» — Вера пригласила и накормила, и за то спасибо. Принесла книгу Р.А. Уилсона «Психология эволюции». По поводу моей, которую я почитывала в свободное время, сказала, чтобы я советовалась прежде, чем покупать или начинать читать. Это же такая широкая область — психология, что одних авторов можно напечатать целый том, если на каждого давать по пять строк информации. Я согласилась, что поступила необдуманно. Зато свою книгу она советовала просто прочитать, как художественную литературу, а потом обсудить — она стоит того.

— Может, ты много нового и не узнаешь, но очень много поймëшь, особенно из того, что было в те трое суток.

Потом она расспрашивала меня, что со мной происходит? Я довольно подробно, в отличие от неë, рассказывала свои события. В общем, хорошо мы там посидели — часа два. И от неë получила одну мысль, такую умную, что совершенно перенаправило мои поиски занятия для себя в новое русло. Я это слышала у них в первый вечер, что ставить во главу угла деньги не имеет смысла. Если дело будет делаться, то и вознаграждение будет. Главное, чтобы мне было интересно и созидательно. Но в эту сторону я и не думала... не получилось, ни тогда, когда больше хотелось есть, чем думать, ни после окончания инициации — я забыла эту установку — выветрилась эта мысль. Бывает и такое. Хотя, по большому счëту, поиск работы пока не был необходимостью. Но в любой момент ею может стать. Особенно, когда решила, что и эта работа меня вполне устраивает.

Вера проводила меня до магазина и пошла гулять по городу, что-то ей надо было найти в книжном. Странно, чего нет у Игоря? Ведь у него из литературы, кажется, собрано всë, что нужно для жизни и ему, и Вере.

Так, хватит писать на сегодня. Вера принесла книгу специально для меня... а я целый день стучу по клавишам. Надо сменить вид деятельности: от рождения мысли на впитывание чужой. Может, я зря придумываю, вдруг всë это сформулировано давным-давно.

==========

Три дня не писала. Да и сегодня не буду. Я в полном офигении... от этой книги. Жутко умный мужик, этот Уилсон! Начинаю читать заново, там было столько упражнен6ий, с которыми я только ознакомилась, а их надо все попробовать. Событий не было, сплю часа по четыре, всë читаю и думаю. В голове не просто разгром — пустыня после атомной бомбардировки. Это — круче Вериной инициации:

«Все мы — гиганты, воспитанные пигмеями, которые
научились жить, мысленно сгорбившись».

А.А. «Бухучëт»

Жизнь потихоньку стала налаживаться.

Начался учебный семестр, и занятия не сильно напрягали, и ни с кем из преподов я больше не ругаюсь, с тех пор как получила зачëтку со стоящей там «отл» по бухучëту. Я решила, что не достойна такой оценки, поэтому сбежала с пар, пошла на экономический факультет, искать Светлану Сергеевну. Нашла еë, стою, изо всей силы изображая свою вину, поздоровалась, спросила, помнит ли ещë она меня?

— Забудешь Вас, — улыбнулась Светлана. — Вынос мозга... неоднократный.

— Простите, я не хотела, — я улыбнулась — не наезжать я пришла, а поговорить.

— Всë что было — в прошлом. Что Вы хотели?

Я сказала, что думала, хотя в результате должно было получиться совсем другое:

— Я не согласна с той оценкой, которую Вы мне поставили.

— О-фи-геть! — Светлана Сергеевна попала в тупик из которого не было выхода. — И что я должна теперь делать? Мне надо взять ещë одно направление в деканате... и поставить Вам тройку?

— Не знаю, это тоже можно... Светлана Сергеевна, скажите честно, Вы поставили мне эту оценку искренне, или из-за Аллы Александровны?

— Сама... после Вашей бухгалтерии. Я была не права?

— Я просто не понимала... почему после пары, сразу «отл». Могли бы поставить «уд». В принципе, меня оценки мало интересуют, — я смотрела на свою преподавательницу, а та была в ауте. — Но я бы хотела отработать. С Вами ругаться я больше не хочу... если только не по делу.

— По какому делу? — не поняла она.

— У меня есть предложение завораживающее своей новизной...

— Алëна, не мутите, говорите, что Вы придумали?

— Прям, так сразу? Хорошо. Я начну... — я глубоко вздохнула и начала: — Я взяла лекции у одной нашей девочки, и всë прочитала, не скажу, что поняла больше, чем раньше, но это не важно. Я побеседовала с главбухами о своëм 17-м билете, но больше того, что узнала из лекций или интернета... я так и не услышала. Они все говорят, что это теория — поэтому никогда не нужна была на практике. Они мне сами не смогли толково объяснить, чем статьи затрат и элементы себестоимости отличаются друг от друга.

— Вы, Алëна, хотите рассказать, что узнали по своему билету? — не поняла меня Светлана Сергеевна.

— Да, конечно, рассказать я теперь могу — запомнила. Но только не понимаю... почему топливо и энергия включаются в статьи, а в элементы не включаются, как и с услугами других организаций. С остальным — более-менее понятно. Но всë же... И почему так?

— Так сложилось, так принято, — начала Светлана Сергеевна, но я перебила еë:

— Хорошо, я и это принимаю на веру. Если нет логики — надо заучивать! Но у меня есть предложение к Вам, Светлана Сергеевна... давайте напишем Ваши основы бухучëта по-другому. Просто надо перевести Ваш бухгалтерский язык на что-то более образное, чтобы человек, обладающий гуманитарным складом ума, кое-что для себя понял. И у Вас будет меньше проблем с такими неадекватными особами, как я.

— Мысль интересная, — задумавшись, сказала Светлана Сергеевна.

— Да, мне тоже интересно перевести Ваши лекции на человеческий язык. Извините, я снова о том, что Вашего языка я не понимаю... и пока Вы мне не объясните, так и не пойму ничего, а следовательно, не смогу написать.

— Алëна, я не поняла, Вы хотите написать учебник по бухучëту для гуманитарных факультетов?

— Нет, это Вы хотите, а я готова Вам помочь... чем только смогу.

— Значит, Вы предлагаете себя в роли переводчика? — наконец-то поняла Светлана Сергеевна.

— Да. Ваши лекции у меня есть... и теперь я буду выносить Вам мозг по любому поводу, тому, что не понимаю. И то что вне логики, как про элементы и статьи затрат я буду выделать жирным шрифтом, чтобы эту фигню знали, чтобы сдать на отлично. Договорились? А к концу года напишем Вам учебник.

— Мне? — удивилась Светлана Сергеевна.

— Но с ним Вам работать. И если возьмëте в соавторы — против не буду.

— Возьму! Не зря я поставила Вам «отлично». Если Вы мне переведëте хоть половину курса... я даже не знаю.

— Светлана Сергеевна, не загоняйтесь! Я хочу попробовать. Да и Вам такой учебник сгодится... для докторской.

— Я кандидатскую пишу, и еë ещë защищать... — опустив плечи, сказала Светлана.

— А я не ошиблась... будете доктором наук. Я хочу Вам помочь. Учебник это же большой плюс? Или хотя бы методичка?

— Лучше бы учебник, — призналась она.

— У нас с Вами срок — конец мая. Вас устраивает?

— Алëна... — Светлана Сергеевна так ничего и не смогла сказать вразумительного, поэтому, помотав головой, вдруг сообщила: — Я готова. Записывайте мои телефоны.

Так я нашла себе ещë одну работу. В принципе, тоже неплохое вложение сил.